И.В. Баженов. Костромской Ипатьевский монастырь. Историко-археологический очерк.

От редакции. Текст публикуется в современном написании, но с сохранением некоторых особенностей авторского стиля. Курсивом в скобках указывается начало каждой страницы книги. Авторские примечания (в книге помещенные внизу страницы) вынесены в конец текста и снабжены порядковыми номерами. Имеющиеся в тексте сокращения, как правило, раскрывались без дополнительных оговорок, а при возможной неоднозначности раскрытия – посредством квадратных скобок. Для уточнения неясностей можно воспользоваться PDF-версией книги.

Составил И. Баженов, преподаватель Костромской духовной семинарии.

Кострома

Типо-литография Е.В. Фальк, Марьинская ул., соб. дом

1909

(с. 3)

1. Значение и местоположение монастыря.

   В ряду священных отечественных памятников древности, имеющих право на особенное внимание и уважение со стороны русского народа, Ипатьевский монастырь занимает видное место. Это – одна из замечательнейших святынь, дорогая сердцу каждого гражданина России, и как памятник седой старины переносит наши воспоминания более чем за пять с половиной веков назад. С именем Ипатьевской обители соединяется неразрывно воспоминание о совершившихся в ней в начале XVII века великих отечественных событиях государственной важности, когда наше отечество при самозванцах находилось близко к разрушению от врагов внутренних и внешних. Здесь 14 марта 1613 года возведен на царство для спасения России от иноземного порабощения шестнадцатилетний Михаил Феодорович Романов, родоначальник ныне царствующего Дома, и таким образом Ипатьевский монастырь сделался колыбелью Дома Романовых. В Троицком храме монастыря принесена юному царю верноподданническая присяга от всех сословий России и оказаны ему первые царские почести. И сам царь, принявши от послов великого Московского земского собора царский скипетр и грамоту на воцарение в России, торжественно пред алтарем этого храма принес обет посвятить свою жизнь благоденствию русского народа, утвердить поколебленный в смутную эпоху царский трон и спасти православную веру и русскую народность от иноверного ига, и из этой же обители 19 марта 1613 года выехал к столице Москве для управления русским государ(с. 4)ством. Уже чрез одно это событие, дорогое и глубоко отрадное для всех русских, искренно преданных императорскому Дому и нелицемерно любящих святую православную веру и свое отечество, Ипатьевский монастырь сделался славным и приобрел себе важное историческое значение. Но вместе с этим высокий интерес в посетителе монастыря возбуждают в значительном количестве уцелевшие в нем вещественные памятники, имеющие интерес не исключительно местный, так как многие из них вышли непосредственно из Москвы, как центра русского просвещения и искусства, и потому освещают многие стороны быта древнерусского человека вообще, наконец дополняют собою количество наличных данных, на которых созидается история русского искусства. Сам Троицкий древний храм и как хранитель многих святынь и редких древностей, те старинные палаты, в которых Михаил Феодорович с матерью Марфой Ивановной имел пребывание по благополучном удалении из вотчинного села Домнино вследствие покушений поляков на его жизнь, вообще многие окружающие Ипатьевскую обитель события и воспоминания высокого исторического интереса (например, первое в ней появление в половине XVIII века рассадника духовного просвещения, многократные посещения высочайшими особами и др[угое]), в особенности же предстоящее по случаю трехсотлетия царственного Дома Романовых величайшее торжество, на которое несомненно будут обращены взоры не только всей России, но и Европы, не могут не вызывать в любознательном гражданине или посетителе Ипатьевского монастыря желания знать и хотя вообще проследить исторические судьбы его и вместе ознакомиться с наличными важнейшими в нем достопамятностями. И вот с таким назначением предлагается настоящий очерк [1] монастыря с историко-археологической стороны.

(с. 5) Обитель святого Ипатия расположена на правом берегу реки Костромы в расстоянии версты от впадения ее в Волгу, на возвышенном холме почти с отвесным обрывом к востоку, где протекает Кострома. При подъезде к городу Костроме на пароходе сверху бросается в глаза прежде всего этот монастырь с высокой оградой и остроконечными башнями. По лицевой стороне монастыря, огражденной к реке и городу Костроме каменным откосным укреплением против весенней воды с невысокой стеной, виднеются двухэтажный архиерейский дом с возвышающимися по средине его конусообразным верхом, затем сквозь зелень деревьев величественные два храма и колокольня. В общем занимая живописную местность, Ипатьевский монастырь имеет особенно прекрасный вид во время весеннего водоразлива. Заливаемый водой со сторон восточной и южной и частью с западной и северной вместе с прилегающими к нему с севера Богословской и Андреевской слободами, монастырь представляется каким-то островом, царящим над обширной водной равниной, и тогда сообщение из обители с городом, отделенным от него рекой Костромой и лугом около 1/2 версты, становится возможным только на лодках; по спаде же вод для этого перекидывается чрез реку большой мост на баржах. По преданиям, Волга в древнейшие времена протекала гораздо ближе к Ипатьевскому монастырю; в 50–60 саженях от него до сих пор существует небольшой проток с названием «Воложка», и он-то, говорят, представляет старое русло Волги. Если так, то занимаемое монастырем место было в те времена почти при са(с. 6)мом впадении реки Костромы в Волгу, как бы на стрелке. Поэтому естественно, что такое место, притом поросшее тогда вековыми дубами, представляло привлекательный пункт для остановки плавающих по Волге судов.

II. Основание Ипатьевского монастыря и первоначальное состояние его.

   Из случавшихся нередко остановок вблизи описанной местности кратковременная, по-видимому случайная остановка ордынского князя – мурзы Чета во времена княжения на Руси Иоанна Даниловича Калиты (1328–1340 годы) имела приснопамятное значение для этого места. Знаменитый вельможа большой Золотой Орды (вблизи города Астрахани) Чет, наряду со многими инородцами привлеченный доброй славой о князе – собирателе Русской земли, ехал оттуда по Волге в город Москву по собственному желанию принять русское подданство и устроиться для мирной и полезной службы в России. На этом пути достигнувши до города Костромы, князь Чет пленился красотой того живописного уголка, где река Кострома впадает в Волгу и, по преданию и записям Ипатьевского монастыря, в 1330 году остановился здесь для обычного отдыха или для восстановления своего здоровья, расстроенного от продолжительного плавания по Волге против ее течения. И вот во время отдохновения является этому князю в чудном видении Пресвятая Божия Матерь с Предвечным Младенцем и с предстоящими в молитвенном состоянии святым апостолом Филиппом и священномучеником Ипатием Гангрским. Это дивное явление и чудесное исцеление самого татарского вельможи от недуга (какого именно, об этом не сохранилось известий) расположило его к христианской вере и укрепило в нем сердечное влечение к России. Прибыв в Москву, он получил святое крещение с именем Захария и, благосклонно принятый великим князем Иоанном Даниловичем, навсегда остался жить в России. Желая увековечить память о чудном явлении Пресвятой Богоматери и в благодарность Господу Богу за духовное просвещение, Захария испро(с. 7)сил у великого князя соизволение, а у митрополита благословение устроить на свои средства на месте видения Ее обитель иноков во имя священномученика Ипатия и храм в ней. С великой ревностью он выполнил свой благочестивый обет, по свидетельству старинных описей обители устроив в ней две церкви: соборную во славу Пресвятой Живоначальной Троицы с приделами во имя святого апостола Филиппа и священномученика Ипатия, и обыкновенную в честь Рождества Пресвятой Богородицы, и разные помещения для иноков. Священные здания, как и прочие монастырские строения, были, без сомнения, деревянные и тогда же ограждены дубовыми стенами. Благочестивый ктитор в основанной им обители и почил. 

   Потомки Захарии, благоговейно сохраняя память о даре, полученном их родоначальником, имели к Ипатьевскому его монастырю особенное уважение и любовь, заботясь об устроении и поддержании потребных зданий и делая значительные вклады в пользу обители и братии. Однако не сохранилось точных сведений о первоначальном состоянии этой обители с деревянными зданиями и относительно внешнего благоустройства ее. Известно лишь, что она посещена была в 1382 году князем Димитрием Иоанновичем Донским, тогда укрывшимся в городе Костроме от преследований Тохтамыша, а в 1408 году здесь нашел безопасное убежище сын его Василий Димитриевич, гонимый Едигеем. В 1420 году насельники святой обители, конечно, пострадали от моровой язвы, сильно поразившей город Кострому со всеми пригородами и окрестными селениями. Затем, во время нашествия татар на город Кострому в 1429 году не мог не пострадать от них и Ипатьевский монастырь. Наконец, из первоначального же периода истории его не можем не отметить здесь и того упоминания в костромских летописях, что в 1435 году в Ипатьевской обители заключен мир во время борьбы великого князя Василия Васильевича Темного, расположившегося с своим войском на мысе святого Ипатия, с Василием Косым, стоявшим с войском в городе Костроме, причем река Кострома при сильном своем разливе лишала врагов возможности вступить в битву. В память этого мира и (с. 8) того, что река Кострома не допустила Василия Косого с войсками до Ипатьевского монастыря, великий князь Василий Васильевич дал монастырю, по просьбе игумена Феогноста, важное право на пользование перевозом чрез реку Кострому с запрещением устраивать переправу выше и ниже обители, и это была первая жалованная ей грамота.

   Но если о первоначальном состоянии Ипатьевского монастыря сохранились скудные сведения, то со второй половины XVI века сведения о нем являются более полными в летописях, в которых он, по надписям на иконах в Троицком храме, называется «превеликою, преименитою лаврою» – вероятно, по значительности бывших тогда в нем зданий, сокровищ и богатству утвари. С XVI века монастырь Ипатьевский постепенно благоустроялся и в нем вместо деревянных были воздвигаемы уже каменные храмы, ограда и прочие здания, которые впоследствии, несомненно, подвергались различным изменениям. Не поставляя задачей сполна последовательно изобразить судьбы каждого памятника обители, настоящий очерк имеет ближайшую цель послужить посетителю ее в качестве путеводителя, почему вниманию его представляется Ипатьевский монастырь преимущественно в сохранившихся его редкостях, каковыми в общем являются святые храмы с святынями и ризницей, колокольня, усыпальницы бояр Годуновых и палаты Михаила Феодоровича. Приближаясь к монастырю из города Костромы по сплавному мосту чрез реку Кострому, посетитель его наслаждается чудным видом святой обители, возвышающейся над зеркальными водами реки, причем в общей перспективе картины не может не возбудить интереса прежде всего самая белокаменная ограда, чрез ворота которой является доступ в монастырь для поклонения святыням и обозрения многих достопамятностей.

III. Монастырская ограда.

   Основатель святой обители окружил построенные им церкви и другие здания в ней дубовой деревянной оградой. В царство(с. 9)вание Феодора Иоанновича в 1586–1590 годах потомки его бояре Годуновы Димитрий Иванович и конюший Борис Феодорович, устраивая монастырь по своему плану, соорудили на протяжении 243 сажен окружавшую четырехугольное пространство каменную ограду с шестью боевыми башнями и переходами по внутренней стене между ними и амбразурами. Ограда и башни вооружены были пушками [2], которыми и пользовались с марта по июль 1608 года приверженцы тушинского самозванца во главе с воеводой Вельяминовым, отбиваясь от состоявших под начальством храброго Д. Жеребцова ополченцев из костромичей, галичан, нижегородцев и других, остававшихся верными царю Василию Шуйскому. В 1621 году оградная стена несколько надстроена без изменения прежнего плана. К этой ограде по повелению царя Михаила Феодоровича пристроена в 1642–[164]3 годах к северу новая каменная ограда на четырехугольном пространстве в 144 сажени с двумя наугольными башнями и третьей на средине западной стены, называемой «зеленой» [3], которая устроена на том месте, до которого братия Ипатьевского монастыря, духовенство и граждане города Костромы крестным ходом сопровождали новоизбранного царя Михаила Феодоровича 19 марта 1613 года в город Москву на царство. Башни различных форм, с высокими верхами, в 1840 году приняли одинаковый, кроме зеленой, конусообразный вид и покрыты железом; всех же башен в обители восемь. Так образовавшаяся каменная ограда, на протяжении 387 сажен при вышине от 8 1/2 до 9 аршин, представляет собою параллелограмм из двух четырехугольников, к реке Костроме продолговатый более, чем обращенный к Волге. Сверх (с. 10) того, с восточной и южной сторон на откосе из булыжного камня устроена каменная ограда вышиной около 3 аршин на пространстве 268 сажен.

   В оградной стене в настоящее время существуют пять ворот для входа и въезда в монастырь. Ворота въездные с западной стороны в новой ограде под «зеленой» башней были с 1642 по 1767 год главными «святыми» воротами обители. Ворота с восточной стороны, что под нынешним храмом во имя святых мучеников Хрисанфа и Дарии, известны под названием «водяных», так как выходят на берег (правый) реки Костромы. Они устроены в 1840 году; этими воротами восходят в обитель высочайшие особы в случаях прибытия сюда на пароходе. Ворота с северной стороны ограды, разделанные гораздо выше прежнего в 1767 году по случаю ожидавшегося прибытия императрицы Екатерины II, служат главными, открыты для всех посетителей и называются святыми воротами. Они – двойные между двумя каменными стенами и состоят из двух арок, из которых над первой с внешней стороны изображена Святая Троица и внизу вензель Екатерины II, 14 мая того года вступившей чрез них в монастырь, а с внутренней (южной) стороны святой великомученик Феодор Стратилат с держимой на руках Феодоровской иконой Божией Матери, над второй же аркой с северной стороны изображены св[ятые] Ипатий и Михаил Малеин, а с южной – Всевидящее Око (в треугольнике). На западных воротах при палатах Романовых имеется древнее изображение Нерукотворенного Спаса и Казанской иконы Божией Матери, а на южной стене на лицевой стороне к Волге близ ворот – старинного письма изображение Нерукотворенного Спаса в киоте, и пред этим образом 16 августа совершается после литургии молебен.

IV. Троицкий соборный храм.

   По вступлении в обитель прежде всего привлекает внимание храм во славу Пресвятой Живоначальной Троицы каменный. Первоначально он был устроен (с приделами святого апостола Филиппа (с. 11) и священномученика Ипатия) не позднее 1558 года иждивением бояр Годуновых Димитрия Ивановича и Бориса Феодоровича – но каков он был тогда со стороны архитектурных своих форм, с точностью не известно. На основании отрывочных известий можно лишь догадываться, что собор сооружен был в обычной архитектурной форме пятиглавых московских храмов XVI века, с крытыми галереями. Троицкий соборный храм построен был на подклетях; внутренность его имела в ширину 5, а в длину 4 сажени. Пять глав, крытых немецким железом, с крестами позолоченными на таковых же яблоках, венчали это священное здание. С трех сторон собор (кроме восточной) окружали каменные галереи, крытые, как и самый храм, железом. Из галерей в собор вели с тех же сторон три двери, приклад Димитрия Годунова. Венцы на святых иконах были золоченые; из икон 90 приложено Годуновыми, в том числе 45 в золотых окладах, а прочие в серебряных. Престол был серебряный чеканенный, дар того же Д. Годунова в 1595 году вместе с бархатной индитией, вышитой жемчугом. В этом же соборе со времен царя Михаила Феодоровича поставлено близ святых царских врат (доныне существующее) царское место, в память его восшествия на всероссийский престол. Место сделано из липы, сохраняющей натуральный вид, с разными очень мелкими изящными украшениями, вышиной 11 аршин, наподобие конусообразной короны древней, с двуглавым орлом наверху и короной над ним; резные львы как бы охраняли вход в это священное место. В 1649 году 29 января, вследствие неосторожного обращения трапезных служителей с огнем в подсоборном подвале, где хранился большой запас пороха, так называемая «зелейная казна», Троицкий храм был взорван, при чем «обои своды церковные и середнюю главу посыпало внутрь церкви, и алтари и стену алтарную вырвало вон, и около сторонних четырех глав, которые от передния стороны, кресты и верхи сорвало, с двух же глав, которые над алтари, с верхов жесть оборвало». Вследствие просьбы архимандрита Гермогена с братией Ипатиева монастыря, по соизволению и (с. 12) при вспомоществовании царя Алексея Михайловича, собор с двумя приделами воссоздан заново в продолжение двух лет с небольшим, по образцу ярославского соборного храма, в том самом виде, в каком представляется взору посетителя в настоящее время.

   Троицкий соборный храм по своим основным формам примыкает к типу старинных московских храмов и представляет величественное византийско-русского зодчества здание о пяти массивных каменных главах. Будучи длиной с алтарем и папертной галереей 15 сажен, а в ширину 16 сажен при высоте в 19 сажен, собор имеет форму удлиненного четырехугольника в плане, с тремя апсидами на восточной стороне, с столбами, соединенными вверху арками, над которыми возвышаются трибуны и куполы. Внешний вид соборного храма, при узких, довольно длинных окнах с откосами внутри, с сандриками и теремками, кроме украшений архитектурных, выше галереи с северной, восточной и западной сторон украшен священными живописными изображениями в трех фасах с каждой стороны [4]. С западной стороны – глухая паперть обширная, к которой (с возвышением на 20 ступеней от уровня земли) с северной стороны ведет крытое крыльцо в виде портика, устроенного на кирпичных кувшинообразных колоннах, «раздутых в виде яйца», с полукруглыми арками с ниспадающими подвесными серьгами или гирьками из алебастра. Самые (с. 13) врата (во вкусе XVII века) в храм производят впечатление на посетителя своими откосами с особыми отливами в карнизах и арке, тремя колоннами и двумя брусьями на каждой стороне. Внутренние двери в самую церковь с западной, северной и южной сторон взяты из прежнего разрушенного каменного собора и замечательны как по своей древности, так и по художественности исполнения и по иконографическому содержанию их украшений. Эти двери, подобно дверям Успенского и Благовещенского московских соборов, сделаны из железа и обиты латунью; лицевые их стороны разделены на несколько отдельных рамок, в которых размещены изображения, сделанные сусальным золотом, в подражание византийской инкрустации дверей пластинками золотыми и серебряными. Все изображения на дверях выражают мысль о явлении Бога на земле во плоти: к этой мысли приводят как изображение Благовещения (в верхних рамках западных дверей и южных), так и изображения ветхозаветных пророков с их изречениями о явлении Мессии от Девы (Исаия, Иезекииль – на западных дверях; Аввакум с пророчеством о пришествии Бога от юга, Илия и Елисей с изречениями о ревности по Боге – на северных, и Аарон с пророчеством о жезле и Даниил с пророчеством о горе и отсеченном от нее камне – на южных дверях), равно отдельные эпизоды из ветхозаветной истории, имеющие прообразовательный смысл (видение лествицы Иаковом, купина Моисея – на западных дверях, Святая Троица и руно Гедеона – на северных, и жезл Ааронов и Даниилов камень от горы – на южных дверях), и изображения языческих философов (Фродитиан, Ермий, Омирос, Менандр – на западных, Еврипид на северных, и Платон и Аполлон на южных дверях) и сивилл с надписями на северных и южных дверях (на последних и Валаам с пророчеством о воссиянии звезды от Иакова), содержащими предвещания также о пришествии Царя Мессии и Пречистой Деве. В соборе иконы были поставлены из прежнего разрушенного храма. Чрез 35 лет по воссоздании (с. 14) Троицкого храма, именно в 1685 году, внутренние стены его в алтаре и церкви и галереи благолепно расписаны снизу до куполов включительно живописью альфреско, достаточно сохранившейся, о каковом расписании имеется внизу и вокруг стен храма надпись древнеславянской вязью, на северной же стороне храма в небольшом клейме вблизи двери перечислены имена зографов, потрудившихся в расписании Троицкого храма – каковые, оказывается, были из числа тех славных своим искусством костромских иконописцев, которые были вызываемы в Москву – «на государеву работу» – и в другие места для иконописного дела. На стенах находятся и исторические изображения лиц и событий Ветхого и Нового Завета, и аллегории из книги Песнь Песней, апокалипсические видения, картина Страшного суда (на паперти) – между прочим, на юго-восточном столбе храма подле царского места художественные изображения царей Михаила Феодоровича и Алексея Михайловича во весь рост, в царских одеждах, с скипетрами в руках, появление каковых изображений (подобные есть в храмах Киева, Новгорода, Москвы) объясняется из воспоминаний об избрании первого на царство в этом соборе и о воссоздании последнего при царе Алексее Михайловиче. Относительно иконостаса в возобновленном соборе не сохранилось сведений. Существующие ныне предалтарный о пяти ярусах грандиозный иконостас с резными виноградными ветвями и кистями и вокруг столбов храма такие же киоты устроены в 1756 году при епископе Геннадии, а вызолочены в 1758 году при епископе Дамаскине. Тогда же на иконы Спасителя и Богоматери возложены серебряные оклады весом в пуд 3 1/2  фунта и многие иконы украшены богатыми ризами. В 1709 году соборный храм от большой весенней воды потерпел повреждение, так что в стенах его поперек и чрез верх образовались многие трещины, заделка которых заметна и доныне.

   Сверх отмеченных знаков старинного зодчества и стенописи, в Троицком соборе сохраняется очень много драгоценных памятников древности в виде святых икон и священных (с. 15) принадлежностей, бывших вкладами от царственных лиц начиная с Феодора Иоанновича, особенно же от бояр Годуновых, каковые вклады доселе служат лучшими памятниками как славы, прежнего величия монастыря, так и старинного русского искусства в его применении к целям религиозным.

   В ряду многих сокровищ обители, без сомнения, первую святыню представляет небольшая часть ризы Господней [5], присланная сюда царем Михаилом Феодоровичем в 1626 году. Эта святыня хранится в особом ковчеге, заключающем в себе еще части – ризы и пояса Богоматери, Креста и Гроба Господня, также многие частицы мощей святых угодников Божиих, изображенных (14) на чеканном сребропозлащенном ковчеге.

   В иконостасе с левой стороны царских врат помещена, по преданию, написанная св[ятителем] Петром, митрополитом Московским, Тихвинская икона Божией Матери, особенно чтимая местно как чудотворная; мерой в 5 четвертей, для соразмерности же с прочими местными образами обложена в 1736 году штилистовыми иконами; оклад на иконе и риза с венцами серебряные вызолоченные, украшены жемчугом, бриллиантами и другими дорогими камнями. Эта икона, равно и предыдущая святыня, на осень и зиму помещается в теплом храме Рождество-Богородицком для поклонения верующих и бывает носима по городу Костроме в так называемых генеральных крестных ходах.

   В предалтарном иконостасе с правой стороны царских врат за местной иконой Спасителя находится икона Пресвятой Троицы, дар боярина Димитрия И. Годунова в 1593 году. На ней венцы и цаты, каждая с тремя подвесками, свет и поля золотые, обложены крупным жемчугом и по местам драгоценными камнями. Между прочим, под каждым лицом Пресвятой Троицы подвешены золотые (3) медали с изображением шведского короля Карла IX с золотыми при них дощечками, на коих вычеканено, что медали приложены царем Михаилом Феодоровичем (с. 16) 14 февраля 1616 года. Икона эта, первоначально написанная на кипарисной доске, по ветхости последней и красок на ней переписана во второй половине XVII века на липовую доску, с возложением на нее окладов с прежнего образа.

   На западной стороне правой колонны находится большого размера в сребропозлащенном окладе с украшениями жемчугом и камнями другая икона Пресвятой Троицы на кипарисовой доске, с пеленой, шитой золотом и жемчугом, пожертвованная одновременно с предыдущей тем же боярином.

   На левой колонне с южной стороны в таком же богатом окладе образ святого великомученика Димитрия Солунского, дар того же Д. Годунова в 1586 году. Эта икона списана с чудотворной иконы сего угодника, принесенной из города Владимира в московский Успенский большой собор при великом князе Димитрии И. Донском в 1380 году, а во Владимир – из города Солуня во время греческого царя Мануила.

   На западной стороне той же колонны – самый древний образ Божией Матери (как Она явилась мурзе Чету в 1330 году) с Предвечным Младенцем и предстоящими в молении апостолом Филиппом и священномучеником Ипатием, деяния коих изображены в 14 клеймах.

   Пред южными алтарными дверями позади правого клироса – драгоценный, превосходной работы русского художника Сиверса мозаический образ св[ятителя] Николая Чудотворца, дар 28 июля 1856 года черниговского дворянства, в память 25-летия благополучного и благотворного царствования императора Николая I, в Ипатьевский монастырь, из которого вышел на царствование в России родоначальник царствующего Дома Романовых.

   У правой колонны лицом к алтарю вышеописанное царское место, которое при разборке Троицкого собора после взрыва его в 1649 году было сохраняемо в разобранном виде в кладовой до 1767 года, когда по случаю посещения императрицы Екатерины II снова поставлено на нынешнее место. На память о том, что императрица на этом месте стояла во время Божественной (с. 17) литургии, устроен с левого бока царского места резной вензель Екатерины II.

   Около царского и архиерейского мест у колонн стоят подаренные царем Алексеем Михайловичем две хоругви с вышитыми по червчатой камке золотом и серебром изображениями, с одной стороны – Святой Троицы, а с другой – на одной из хоругвей – святого Алексия человека Божия, Алексия, митрополита Московского и Феодора Стратилата, а на второй – св[ященномученика] Ипатия, Димитрия Солунского и апостола Филиппа.

   При Троицком храме имеются два придела, в коих нет фрескового письма. С левой стороны – придел в честь Смоленско-Шуйской иконы Божией Матери, устроенный в северной галерее собора в 1879 году усердием благотворителей. В этом приделе обращает на себя внимание древняя икона Успения Божией Матери с чудесами; небезынтересна для археолога и надпись на правой стене древнеславянской вязью, высеченная в 1586 году на белом камне, который, быв вынут из стены келий, вставлен сюда в 1798 году по распоряжению епископа Павла Зернова. Надпись содержит указание на устройство ограды и западных святых ворот «сея превеликия лавры» усердием бояр Димитрия И. и конюшего Бориса Ф. Годуновых. В предалтарном иконостасе придела имеются древние в жемчужных ризах образа Смоленской иконы Божией Матери, св[ятителя] Николая Чудотворца и запрестольная на горнем месте Феодоровская икона Богоматери. В галерее же с южной стороны – правый придел во имя святого Михаила Малеина, устроен по царской грамоте от 1650 года на память тезоименитства царя Михаила Феодоровича; он был поврежден от взрыва пороха 29 января 1649 года. В этом приделе внимание посетителя привлекают икона-копия с чудотворной Феодоровской иконы Божией Матери с резной кипарисной панагией с мощами, с цатой и оглавием, сплошь унизанными крупным жемчугом (каковой иконой, по преданию, инокиня Марфа Ивановна благословила сына Михаила Феодоровича на царство), также образ Успения Божией Матери с серебряным (с. 18) басемным окладом – дар Ивана Мих. Годунова в 1567 году, и много древних в запрестольном иконостасе и алтаре небольших икон.

V. Храм Рождества Пресвятой Богородицы.

   Об этом храме в истории монастыря в первый раз упоминается под 1564 годом, именно – что это была небольшая каменная церковь при братской каменной же трапезе, устроенной в 1559 году. В 1760–1764 годах на месте этого малопоместительного и пришедшего в ветхость устроен новый каменный храм того же имени, просторнейший, длиной 16, шириной 6 сажен, с накатным потолком и пятью деревянными главами. Лет 40 спустя главы и самый накат, из бревен устроенный вместо свода, повредились от мокроты, почему в 1801 году вместо пяти глав сделана одна, накат же подкреплен огромными деревянными колоннами; в 1820 году сделаны каменные колонны. С 1815 года в храме выстлан чугунный пол. С высочайшего соизволения в мае 1859 года одноглавая Рождество-Богородицкая церковь разломана, и с 12 мая 1860 года до 2 февраля 1864 года построен новый пятиглавый теплый храм того же имени, по новому плану и фасаду, на ассигнованную из казны сумму в 37 тысяч рублей. Храм этот – византийско-русского зодчества, длиной 11 1/2 и шириной 8 сажен при вышине от горизонта земли до верха 17 сажен; вход в него с северной стороны чрез открытое широкое крыльцо с 15 ступенями; из этого храма имеется сообщение с Троицким собором чрез паперть последнего с южной стороны. В храме – вызолоченный иконостас и святые иконы греческого стиля, искусной работы из мастерской палеховского иконописца Сафонова. С южной стороны храма устроен придел во имя святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого.

VI. Храм праведного Лазаря.

   По пути из Рождество-Богородицкого храма взору посетителя обители встречается небольшой подвальный, но довольно (с. 19) светлый храм во имя праведного Лазаря, устроенный под южной галереей (где ранее была кладовая с сенями) Троицкого собора или, точнее, под приделом во имя преподобного Михаила Малеина и ризницей. Храм устроен в 1763 году, с 1800 года оставался без служения и возобновлен был в 1819 году. В этом храме в прежнее время вместо иконостаса служила каменная стена с арками для царских и северных дверей; на этой стене были написаны местные иконы, окаймленные алебастровыми наличниками; со времени возобновления храма в 1819 году устроен у той самой стены деревянный иконостас, а с 1888 года металлический. Храм служит для погребения преосвященных костромских, из коих в этой усыпальнице почивают: Дамаскин, основатель храма – + 16 июня 1769 года; Виталий, + 29 января 1846 года, и Александр, + 16 декабря 1888 года. 

VII. Храм святых Хрисанфа и Дарии.

   

   В заключение речи о монастырских храмах не можем не сообщить общие сведения о названном храме, который устроен на восточной стороне обители над водяными воротами, в связи с архиерейскими помещениями, в воспоминание того, что царь Михаил Феодорович из Ипатьевского монастыря отбыл в Москву на царство 1613 года в день 19 марта, в каковой  святая Церковь празднует память этих мучеников. Начатый 25 июня 1840 года, он совершенно закончен каменной кладкой в сентябре того же года, но 2 августа 1841 года весь шатер храма со сводами обрушился, кроме стен западной, южной и северной, причиной же разрушения здания было то, что оно строилось слишком поспешно (с 25 июня до октября 1840 года), притом при самой неблагоприятной для каменной кладки дождливой погоде под конец сентября. По указу Святейшего Синода от 25 марта 1854 года храм святых Хрисанфа и Дарии возобновлен на новом фундаменте и освящен 10 мая 1858 года. Но с осеннего времени 1858 года, когда в стенах храма появилась большая сырость, храм этот оставался без служения до 1867 года, когда вместо (с. 20) прежних несовершенных духовых печей в подвальном этаже храма устроена хорошая одна печь воздухонагревательная. Церковь эта находится посредине двухэтажного архиерейского дома над высокими воротами, ведущими в монастырский садик, имеет большой конусообразный осьмигранный верх, увенчанный вызолоченным крестом на таком же яблоке. Сверх того, в верхнем же этаже архиерейского дома, в покоях епархиального преосвященного, устроена в 1875 году малая крестовая церковь во имя священномученика Ипатия и апостола Филиппа.

VIII. Монастырская колокольня.

   

   Параллельно с Троицким соборным храмом, в 6 саженях от него к западу и в 2 саженях от Рождество-Богородицкого храма возвышается колокольня, которая уже по необычной архитектурной форме не может не возбудить интереса в посетителях обители. Первоначально в 1586–1590 годах над келарскими кельями, юго-западнее от Богородицкой церкви, была устроена колокольница. В 1603 году Димитрием И. Годуновым сооружена существующая колокольня или звонница, на пространстве в длину 11 при ширине 3 1/2 сажени, вышиной в 17 сажен с 1 1/2 аршинами. Будучи по виду такого же устройства (только поменее), как соборная звонница в городе Ростове Ярославской губернии, колокольня устроена галереей с тремя сводами, под верхним из коих в четырех на обе стороны полукруглых пролетах (слухах) помещены колокола; из пролетов над северным большим сделан высокий шатровый верх, в пролете которого помещались боевые часы с перечасьем. Внешние стены звонницы на протяжении 4 сажен в длину расписаны в клеймах [6] (с. 21) с северной, восточной и западной сторон. В 1770 году колокольня, как уже значительно обветшавшая, исправлена на монастырские средства: верх покрыт глиняной муравленой черепицей, глава построена каменная и покрыта белым железом. В 1852 году конусообразный верх сделан выше и превращен в пирамидальный и покрыт английской белой жестью в мелкую коробку в виде чешуи и увенчан вызолоченным большим крестом на таком же яблоке. В продолжение XVII века на колокольне висело 18 колоколов, из коих самый большой в 600 пудов – вклад матери царя Бориса Феодоровича Стефаниды Ивановны, в иночестве Снандулии. Ныне из старинных колоколов существуют самый большой в 600 пудов, вылитый в 20 день сентября 1647 года (вероятно, перелит из прежнего) усердием Алексея Николаевича Годунова и дяди его Василия Ивановича Стрешнева, и еще колокол в 172 пуда, пожертвованный в 1603 году Иваном Ивановичем Годуновым. От древних боевых больших часов с перечасьем сохранился лишь большой часовой колокол (дар Д.И. Годунова от 1 августа 1659 года) в 68 пудов, в который и теперь по ночам монастырские сторожа отбивают часы. Ныне на звоннице 10 колоколов. В 1908 году был произведен капитальный ремонт колокольни.

IX. Достопримечательности в ризнице Ипатьевского монастыря.

   Ризница устроена против придела во имя преподобного Михаила Малеина и представляет как бы продолжение его к западу особой комнатой. Она заключает в себе такое богатое собрание (с. 22) различных церковных древностей, притом замечательных по высоким достоинствам древнерусской техники и высокому качеству материалов (золота, серебра, жемчуга, бархата, парчи), какое можно встречать лишь в немногих русских монастырях. Из этих древностей обратим внимание посетителя ризницы прежде всего на иконы-складни и вообще образа, напрестольные кресты и панагии, церковные сосуды, памятники древнего шитья и рукописи разного содержания.

   Из хранящихся в ризнице многих древних икон особо замечательны редкостные разные складни, резные по кости, камню, металлу, дереву. Складень двойной резной из черной кости с серебряными полями, украшенными золотой сканью, представляющий в целом Премудрость Божию в различных моментах: на одной половине складня изображение Знамения Пресвятой Богоматери, обрамленное кругом, положенным на осьмиугольный нимб, в углах которого помещены символы четырех евангелистов, Святой Дух в виде голубя, затем рука, ковчег и лампада, под какими знаками символически представляется Божия Матерь в церковных песнопениях; между углами звезды изображены херувимы; на другой же половине складня – несколько групп изображений, редких по своим формам и необычной их комбинации: в верхней части образ Богоматери, пред которым стоит пророк со свитком в левой руке, в мантии и головной повязке; слева над палатами изображение Спасителя, благословляющего пророка; ниже престол, на котором восседает Спаситель со свитком, подле Него женщина в мантии и народ; еще ниже заклание тельца, как оно представляется на изображениях Святой Троицы под дубом мамврийским. Складень также двойной, резной из черной кости, обложен вызолоченным серебром басемным; на одной половине складня – изображение Святой Троицы, Авраама и Сарры под дубом, представляющее одну из самых древних форм изображения Троицы; на другой же половине – Собор Пресвятой Богородицы с надписью «О Тебе радуется». Складень двойной (с. 23) круглый, из черной же кости, обложенный сканным серебром; на одной стороне вырезан образ Знамения Богородицы, на другой же Распятие Господне. Складень двойной, обложен басемным серебром золоченым; на одной стороне образ Знамения Богоматери, на другой – св[ятителя] Николая Чудотворца с мощами, с резными венцами серебряными, с финифтью. Складень двойной с изображением св[ятителя] Николая Чудотворца на одной стороне и Казанской иконы Божией Матери на другой, по полям и в просвете оклад, венцы и цаты серебряные золоченые, вокруг венцов и цат обнизано в две нити мелким жемчугом. Складень двойной, с изображением на одной стороне Знамения Богоматери с предстоящими по сторонам святыми, а на другой – разных святых в пяти листах, в басемном серебряном золоченом окладе с венцами сканными. Складень двойной с изображением Рождества Христова на одной стороне и Рождества Пресвятой Богородицы на другой; поля обложены серебром басемным золоченым, с серебряными сканными венчиками на святых. Складень двойной на дощечках, с изображением Пресвятой Богородицы на одной стороне и трех разных святых на другой, в серебряном золоченом окладе с венцами басемными. Складень двойной серебряный, в форме креста (в 3/4 вершка), с мощами. Складень тройной, на кипарисной доске, в медной оправе, без украшений, с изображением в средине Спасителя, восседающего на престоле, с святым митрополитом Алексием и преподобным Сергием Радонежским в подножии; по правую сторону – образ Пресвятой Богородицы с Предвечным Младенцем и в молении пред ним святой великомученик Георгий, по левую – образ Иоанна Предтечи. Складень створчатый, с изображением в средине Страстной Божией Матери, в медной позолоченной ризе с таким же венцом, вверху изображение Господа Саваофа, по сторонам же Благовещение Божией Матери, в средине на сторонах: правой – преп[одобные] Феодор и Афанасий, а на другой – преподобный Никита и Мария Магдалина.

   Из отдельных образов в ризнице обращают на себя внимание: малая (в вершок) икона Божией Матери с Пред(с. 24)вечным Младенцем, резная на аспидном камне, в серебряной оправе; образ Казанской иконы Божией Матери на камне, в 3/4 вершка; тот же образ в серебряной чеканной ризе с резьбой, вышиной в 2 1/2 вершка; Владимирская икона Божией Матери в серебряном басемном окладе, вклад Ивана Ст. Годунова; образ святой мученицы Агриппины, на коем поля и просветы чеканные позолоченные, по полям же и вокруг обнизано мелким жемчугом, венец и цаты украшены двумя бирюзами, яхонтом и тремя жемчужинами; образ святого Александра Невского в иноческом одеянии со свитком, в серебряном басемном окладе; Корсунская икона Божией Матери семилистовая, на коей оклад и венцы серебряные чеканные золоченые, с камнями и жемчугом в убрусе, с образами святого апостола Петра и пророчицы Анны, дар, по преданию, царя Алексея Михайловича; храмовый образ Пресвятой Троицы штилистовый, с изображением на полях святого Всеволода и святой княгини Ольги; образ Пресвятой Богоматери Умиление осьмилистовый, на коем убрус низан средним жемчугом с камнями, цата серебряная сканная; образ «Утоли моя печали» малого размера в серебряной ризе; Владимирская икона Божией Матери с 8 святыми в дробницах и крест деревянный в басемном окладе с рукоятями – каковые иконы, по преданию, были несены в марте 1613 года в процессии московского земского посольства в город Кострому для предложения царской короны юному Михаилу Феодоровичу; рядом с этими двумя иконами хранится несенный в той же процессии пред ними большой старинный фонарь из железа на деревянной рукояти, по слюде обложенный медными бордюрами, с шатровым верхом в виде короны с 10 зубцами, завершенными каждый грушеобразной главой, каковой фонарь представляет собой один из лучших образцов этого рода, уцелевших доселе. Вообще в ризнице и в самом Троицком соборе сохранилось очень много старинных икон, даже более, чем в московском Успенском соборе.

   Также в большом количестве имеются в ризнице напре(с. 25)стольные кресты, из коих укажем наиболее древние. Крест серебряный с мощами разных святых, вызолоченный, украшенный филигранью и жемчугом, пожертвованный при царе Иване Васильевиче игуменом Вассианом в 1563 году; крест, подобный первому, но внутри креста вложен серебряный же крест золоченый с мощами разных святых, дар Дмитрия Ив. Годунова в 1594 году; серебряный крест с мощами, с изображением Распятия Господня с предстоящими Богоматерью и Иоанном Богословом и двумя святыми, в подножии же образ священномученика Ипатия, украшен драгоценными камнями и жемчугом, не ранее XVII века; крест серебряный золоченый, с изображением священномученика Ипатия в подножии Распятия Господня, дар в 1628 году при архимандрите Пафнутии; два серебряных позолоченных креста с мощами, дар в Колесниковскую пустынь Костромского уезда в 1687 году; крест в серебряном золоченом басемном окладе; крест, обложенный серебром с двумя литыми святыми в ряду предстоящих пред Распятием; крест с изображением Распятия Господня красками по дереву, с чеканным венцом на главе Спасителя, в серебряном позолоченном окладе верхнем и в медном окладе боков и нижней стороны; крест перламутровый резной. Не напрестольных крестов два; из них один резной на черной кости, с праздниками и многими святыми, в серебряном золоченом окладе в скань, другой же крест деревянный, резной с обеих сторон, с 12 местами праздников и разных святых.

   Из множества панагий в ризнице обращают на себя внимание по относительной древности следующие: серебряная золоченая с сиянием и разными фигурами, с изображением Пресвятой Троицы на лицевой стороне и с резным изображением на другой святого апостола Филиппа и священномученика Ипатия; панагия серебряная вызолоченная, на коей в темном свете Распятие Господне, в подножии Мария Магдалина, на обратной же стороне святой Сильвестр папа Римский; панагия серебряная сканная с финифтью вызолочена, на верхней финифтевой части образ Коронования (с. 26) Божией Матери; панагия серебряная ювелирной работы, с изображением на финифти Нерукотворенного Спаса в лазоревом свете; панагия серебряная с изображением Рождества Христова, с уборкой из хрусталя; панагия серебряная с сиянием и голубыми стразами, с изображением Спасителя, держащего на раме овча; панагия звездовидная, серебряная позолоченная, с изображением Божией Матери; панагия золотая, с изображением на перламутре святого Семейства, с украшениями, и другие весьма ценные панагии от второй половины XIX века. Также заслуживают внимания посетителя ризницы панагийные кресты: крест серебряный с алмазами, ювелирной работы, с образом Нерукотворенного Спаса; крест с Распятием Господним, с изображением в подножии Марии Магдалины; крест с камнями, прорезной, с образом Нерукотворенного Спаса; крест с образом Господа Вседержителя, украшенный камнями и хрусталем; крест из аметистов в серебряной оправе, с изображением Спасителя, с короной из страз.

   Из хранящихся в ризнице богослужебных сосудов и других священных принадлежностей привлекают к себе особенное внимание по древности: золотые сосуды – массивный потир с чеканными изображениями четырех евангелистов, с жемчугом и камнями, звездица, дискос и два блюдца, лжица, копие – дар Димитрия И. Годунова и сына его Владимира в 1599 году, весу в сосудах с поддоном (поддон у дискоса серебряный, позднейшей приделки) 9 фунтов 24 золотника; серебряный потир со звездицей и лжицей, дар в 1603 году окольничего Ивана Ив. Годунова, весом 5 фунтов 37 золотников; украшен витым орнаментом и чеканным изображением Деисуса; другой серебряный потир с дискосом и звездицей, отличной ажурной работы в стиле второй половины XVII века; оловянные два потира, дискос, звездица и лжица, дар, по преданию, царя Михаила Феодоровича; ковчег серебряный четвероконечный, двухэтажный, с девятью главами серебряными золочеными с крестами, весу 8 фунтов 10 золотников; на поддонном отливе спереди резная надпись об устроении ков(с. 27)чега в 1736 году при архимандрите Пимене на монастырские средства; еще сосуд для содержания святого мира серебряный, осьмигранный, на четырех медных золоченых ножках, внутри весь вызолоченный, с разными изображениями, весу 6 фунтов, построен тщанием костромского епископа Сильвестра 23 декабря 1747 года; три серебряных водосвятных чаши, из коих одна – без поддона, от начала XVII века, весом 1 фунт 90 золотников; в другой же, от 1594 года, весом 1 фунт 6 золотников – обе вклад Димитрия Ив. Годунова, а в третьей чаше, приложенной Яковом Афанасьевичем Годуновым в царствование И[оанна] Грозного, весу 2 фунта 84 золотника; блюдо под панагию и крест, дар Ивана Ив. Годунова в конце XVI или в начале XVII века; серебряное кадило (дар того же лица) большое, весом 2 фунта 60 золотников, чаша и кровли у кадила резные травчатые, местами золочены, у цепей блюдце травчатое серебряное золоченое; ладаница серебряная с 13 бюстовыми изображениями в стиле Возрождения; медное паникадило, дар конюшего Бориса Ф. Годунова в 1592 году; дикирии и трикирии серебряные, с чеканными поддонами с камнями, весу 7 фунтов 60 золотников; два кропила, из коих одно – западной работы, дар Ивана Андреевича Годунова, а другое с черневой надписью об устроении его 6 августа 1658 года при архимандрите Тихоне. Еще в ризнице заслуживают внимания большой серебряный ковш царя Михаила Феодоровича и его же посох черного дерева, присланные на вечное хранение в Ипатиев монастырь из Оружейной палаты по повелению императора Николая I от 11 декабря 1834 года. Имеется также большой серебряный ковш, внутри и снаружи позолоченный, с резной надписью о пожаловании его императрицей Екатериной II яицкому есаулу Мартемьяну Бородину за его верные службы в 1765 году.

   Из памятников древнего шитья XVI–XVII веков замечательны в ризнице: напрестольное облачение голевое с травами, сшитое из двух надгробных покровов [7], приложенных (с. 28) один в 1592 году государыней царицей Ириной, женой Феодора Иоанновича (сестрой Бориса Годунова), а другой на гробницу брата ее Василия Ф. Годунова; два воздуха или покрова в 15 вершков длины и ширины, и сударь или большой воздух в 1 аршин 2 вершка длины и 15 вершков ширины, шитые по червчатой камке золотом и серебром и украшенные жемчугом, вклады Димитрия И. Годунова, первые два воздуха от 1599 года – в средине их представлен Агнец Божий, закланный за грехи мира, около Него по два служащих ангела с рипидами, сверху Дух Святой, нисходящий от Бога на Агнца, по углам херувимы и серафимы, вокруг воздухов соответственные надписи; третий же воздух – от 1602 года; сударь с вышитым по зеленой камке с травами золотом и серебром образом Пресвятой Троицы; сударь с одинаково шитым изображением апостола Филиппа; такой же сударь с изображением святого великомученика Димитрия, еще сударь с изображением священномученика Ипатия; сударь с вышитым по червчатой камке Отечеством, а в подножии апостол Филипп и священномученик Ипатий; сударь с изображением по зеленой материи св[ятителя] Иоанна, Новгородского чудотворца; сударь с изображением преподобного Сергия Радонежского; сударь с изображением Пресвятой Троицы, шитый золотом и серебром на красной штофи, с тропарем и кондаком; воздухи бархатные три, пунцового цвета, дар императрицы Екатерины II в 1769 году костромскому епископу Симону; шитая, унизанная жемчугом пелена с изображением Пресвятой Троицы, приложенная (с. 29) Димитрием И. Годуновым в 1593 году к таковому же образу, а по средине и сторонам пелены – 16 изображений, творение мира и явление Пресвятой Троицы с соответствующими надписями; плащаница, в 2 аршина 12 вершков длины при ширине 1 аршин 14 вершков, шитая по красной камке золотом и серебром и обнизанная жемчугом, с изображением в средине положения Спасителя во гроб, вклад Димитрия И. Годунова в 1604 году; плащаница большая с вышитыми по голубой земле золотом и серебром и шелками изображениями – по средине положения Иисуса Христа во гроб и (в кругах) разных святых, по краю же приделана кайма с вышитыми отрывочными словами, взятыми с какого-либо покрова годуновского; покров малинового бархата, приложенный в 1645 году на гробницу Алексея Никитича Годунова женой его вдовой Ксенией Ивановной.

   Из сохраняющихся в ризнице свящ[енных] одежд по своей древности заслуживают внимания следующие. Саккос – парчи золотной с букетами разных шелков, с надписями из жемчуга по оплечью, рукавам и по подолу; саккос парчи золотной с серебряными и разных шелков травами, обнизан жемчугом по оплечью, рукавам, по бокам и по подолу. Омофор парчи по белой серебряной земле с травами разных шелков, с пятью крестами, низанными жемчугом; омофор парчи золотной, на коем травы золотной бити с разными шелками, с пятью низанными жемчугом крестами; омофор старинной материи с жемчужным крестом. Риза (фелонь) парчовая с разными золотными разводами и узорами, с бархатным оплечьем, дар в 1645 году Ксении Ив. Годуновой по муже Алексее Никитиче; еще четыре старинных ризы. Епитрахиль, низанная жемчугом по черному бархату, с серебряными дробницами; епитрахиль, низанная золотом по зеленому бархату, с серебряными дробницами; епитрахиль парчи золотной по белой шелковой земле с шестью жемчужными крестами. Палица червчатого бархата, с шитым на ней образом Пресвятой Троицы, по сторонам апостолы Петр и Павел, а в подножии св[ятитель] Иоанн Златоуст, по углам (с. 30) херувимы, низана жемчугом; палица червчатого бархата с образом на ней Пресвятой Троицы, Авраама и Сарры, апостола Филиппа и священномученика Ипатия, по углам херувимы, низана жемчугом, равно и тропарь вокруг палицы; палица червчатого бархата, на коей крест, копие, трость и глава Адамова, обнизана жемчугом; палица с изображением святого митрополита Алексия, вышита по красной обьяри золотом и серебром и разными шелками, низана жемчугом; палица с изображением по зеленой земле Знамения Пресвятой Богородицы; палица парчовая по белой серебряной земле с золотой и серебряной битью и с травами разных шелков, а в средине жемчужный с камнями крест.

   Есть в ризнице также много старинных и драгоценных митр (от XVII до половины XIX века десять), из коих обозначим здесь наиболее выдающиеся по древности. Митра с серебряным золоченым корпусом, с девятью образками – Спасителя, Божией Матери и разных святых, над ними девять херувимов, вверху Успение Богоматери – дана патриархом Адрианом архимандриту галичского Заозерского монастыря Тарасию 22 февраля 1691 года; митра, вся в корпусе обнизанная жемчугом, изумрудами и разными камнями, тяжеловесная, с изображением Коронования Божией Матери, с иконами из финифти – Спасителя, Богоматери, священномученика Ипатия и Иоанна Дамаскина; митра, сплошь шитая серебром, с изображением Спасителя и внизу на финифти – Спасителя, Божией Матери, Иоанна Предтечи и Распятия Господня по темному фону; митра, обложенная жемчугом по голубому бархату, с изображением Господа Саваофа, по сторонам же образки Спасителя, Богоматери, Иоанна Предтечи и Тихвинской иконы Божией Матери; митра, низанная жемчугом по золотому фризе; митра, низанная жемчугом по черному бархату, с резным образом Пресвятой Троицы в серебряной вызолоченной круглой дробнице, и другие.

   Наконец, в ризнице Ипатиева монастыря тщательно сохраняются многие рукописные и старопечатные богослужебные книги, из коих особенное внимание просвещенного посетителя привлекают лицевые рукописи XVI–XVII веков, представляющие (с. 31) собой евангелия и псалтири. Рукописных евангелий имеется девять, из коих следующие особенно ценны по древности и богатству украшений. Евангелие в кожаном переплете, в малую четверть листа, писанное полууставом с 13 ноября 1436 года в Новгороде при великом князе московском Василии Васильевиче, при новгородском епископе Евфимии священником Людина конца Варсонофием. Два евангелия в десть, писанные крупным превосходным полууставом, с многочисленными по листам художественными миниатюрами (золотом и разными красками), сопровождающими евангельский текст, и виньетками, обложены позолоченным серебром чеканной работы, верхние же доски евангелия с изображениями украшены жемчугом и драгоценными камнями. Одно из этих евангелий пожертвовано в 1603 году Иваном И. Годуновым и обращает на себя внимание между прочим и тем, что слова текста не отделены принятыми промежутками или какими-либо условными знаками, а писаны сплошь; другое же евангелие пожертвовано в 1605 году Димитрием И. Годуновым и в ряду многих рисунков имеет довольно редкое в древнерусских памятниках изображение доброго Пастыря с овечкой на плечах – для иллюстрации притчи Спасителя о заблудшей овце. Далее, из шести древних евангелий в лист, писанных полууставом, два имеют означение годов 1564 и 1588, прочие же – без означения времени написания. Печатных евангелий в ризнице 29, из коих 16 изданы до XIX века: из старопечатных евангелий XVII века имеются от 1606, 1625, 1628, 1634, 1678, 1681, 1682 годов; евангелия нового выхода от 1730, 1754, 1759 годов. В евангелии от 1681 года очень искусно сделаны рукой многие миниатюры на полях, из каковых замечательны две по оригинальности: для иллюстрации Мф. VII, 3 представлены два лица, стоящие друг против друга с изображением у одного в глазах сучка, а у другого – бревна; в изображении явления воскресшего Иисуса Христа еммаусским путникам Он представлен в обыкновенной шапке (по подражанию западному (с. 32) образцу). Из печатных новых евангелий одно – очень большого размера, в сребропозолоченном окладе чеканной работы, весом в пуд 32 фунта, устроенное на средства Ипатиева монастыря. Далее, из свящ[енных] рукописных книг в высшей степени замечательны и особенно ценны в археологическом отношении три лицевые псалтири, представляющие три различные редакции, в десть на александрийской бумаге. Из них одна псалтирь относится к XVI веку (без означения года) и отличается однообразием миниатюр; остальные же две псалтири украшены и приложены в обитель Димитрием И. Годуновым. Из последних двух одна псалтирь от 1591 года, с миниатюрами до 576, отличающимися замечательным разнообразием иконографических сюжетов, с воспроизведением событий новозаветных соответственно находящимся в псалмах пророчествам и прообразам, также с любопытными [8] многими образами и сравнениями из внешней природы, с подробностями из физиологов и бестиариев. Другая же псалтирь пожертвована Д. Годуновым в 1594 году и по миниатюрам сходна с прочими псалтирями. Из остальных книг в ризнице заслуживают внимания рукописный сборник, старинный, в 1/4 долю листа, под заглавием «Устав скитский», и рукописный же служебник в 1/4 долю листа, XV века, и еще печатанный в 1607 году Устав или Око церковное, патриарха Гермогена, в лист. В заключение этого отдела не можем не указать посетителю ризницы и на то, что он может здесь поинтересоваться и хранимыми в рамках под стеклом десятью автографами высочайших особ (начиная с автографа императора Александра I от 1837 года) [видимо, опечатка и имеется в виду Александр II, в 1837 году являвшийся наследником престола. – Ред.] в память о посещении [9] ими Ипатиева монастыря.

X. Усыпальницы бояр Годуновых.

   Ипатьевский монастырь, как знамение веры и любви основателя его Захарии, привлекал к себе многих благочестивых (с. 33) почитателей его, преимущественно из потомков Захарии – видных вельмож XIV–XVI веков, усвоивших себе фамилии Сабуровых, Пешковых, Шеиных, Вельяминовых и с начала XVI века – Годуновых. Следуя заветам своего родоначальника, они заботились о благоустроении и обогащении Ипатьевской обители, часто посещали ее и нередко доживали в ней последние дни свои, принявши иногда иноческое пострижение. Но главное, они желали и стремились быть по смерти погребенными в своей родной обители, хотя, конечно, не все Годуновы в ней погребены. Для погребения знатных потомков Захарии были особые и обширные усыпальницы под храмами Троицким и Рождество-Богородицким. Начало устроения усыпальниц относится уже к первым временам существования монастыря и его храмов, причем в усыпальнице за алтарем Богородицкой церкви с южной стороны погребены сам основатель монастыря благочестивый Захария, сын его Александр и ближайшие потомки, всего же было здесь 22 могилы. Во второй там же усыпальнице почивал род Стефана, Григория и Ивана Васильевичей Годуновых, современников царя И[оанна] Грозного; в ней всего 16 могил. В третьей усыпальнице под папертью Троицкого собора почивает род Никиты и Петра Васильевичей Годуновых, бывших на седьмой свадьбе Грозного в числе молодых Годуновых; здесь 14 могил. Из трех известных по записям годуновских усыпальниц [10] сохранилась только одна, что под папертью Троицкого соборного храма, первые же две усыпальницы упразднены в 60[-х] годах XVIII века при самом переустройстве заново храма в честь Рождества Пресвятой Богородицы. Так как усыпальницы препятствовали расширению храма, то могилы были перекопаны и пошли под основание храма, выкопанные же из (с. 34) них кости положены под Троицким собором в одну общую, ничем не отмеченную могилу, так что от первых двух усыпальниц не осталось никаких следов. В уцелевшей усыпальнице из 14 годуновских могил остались только три-четыре, причем здесь сохраняются находящиеся в углу две каменные колоды, из коих одна служила гробом для большого покойника, другая же для младенца; они вынуты, неизвестно из каких годуновских могил, при производстве раскопок в 1864 году, когда переустраивался Богородицкий храм. Судя по сохранившейся усыпальнице и по старым описаниям Ипатьевского монастыря, усыпальницы представляли собой большие каменные подвальные палаты, не широкие, но продолговатые, с низкими сводами и узенькими полуторааршинными окнами [11]. Уцелевшая усыпальница имеет ширину в 2 сажени, длину с юга на север около 9 сажен, вышину до сводов 4 аршина, с запада имеет низкий аркообразный вход и четыре узких окна с железными решетками. По внутренней своей обстановке прежние усыпальницы походили более на подвальные храмы, чем на обыкновенные склепы для покойников – так, в усыпальнице Годуновых до 1756 года находилось много святых икон и покровов с богатыми украшениями из золота, серебра, дорогих камней и жемчуга. И в настоящее время здесь у восточной стены имеются старые иконы и на большом деревянном кресте резное изображение распятого Христа Спасителя, пред которым – неугасимая лампада и подсвечник с горящими свечами. В усыпальнице каждая могила была прикрыта каменной плитой, положенной на несколько возвышенном кирпичном основании, при чем на плите высекались или осьмиконечный крест с небольшой эпитафией или только краткие сведения о покойнике, начертанные славянской вязью. Такие надгробные плиты с надписями [12] (с. 35) имеются на сохранившихся доселе годуновских могилах в третьей усыпальнице. Поверх надгробных памятников могилы покрываемы были дорогими бархатными покровами. Богатые из Годуновых присылали или сами привозили, иногда из далеких мест, и полагали на родные могилы иногда по несколько покровов зараз (так, в 1600 году боярин дворецкий Григорий Вас. Годунов, Иван Ив. Годунов и другие), желая, чтобы ни одна из дорогих могил не оставалась непокрытой. В настоящее время каждую неделю по пятницам после литургии совершается панихида в годуновской гробнице с поименным возглашением имен всех почивших благотворителей Ипатиева монастыря.

XI. Палаты бояр Романовых.

   Не поставляя задачей обозревать прошедшие судьбы остальных каменных зданий, ныне наполняющих площадь Ипатьевского монастыря, мы лишь перечислим эти здания. В левой стороне, от самых святых ворот к востоку, на 22-х и далее, под прямым углом к югу, на 37 саженях красуется двухэтажный архиерейский дом с церковью святых мучеников Хрисанфа и Дарии. По правую сторону от ворот тянется двухэтажный корпус братских келий – от востока к западу на 26 сажен, и здесь, наконец, занимавшийся с 1744 года духовной консисторией дом, а с 1875 года богадельня для бедных и беспомощных священно-церковнослужителей на средства Арсения, митрополита Киевского – по фасаду в уровень оградной стены, а самый дом выведен внутрь монастыря; отсюда назаворот под прямым углом к югу, на 15 1/2 сажен, так называемые палаты бояр Романовых. От них далее к югу, чрез 8 аршин пространства, занимаемого западными воротами первоначальной (с. 36) (устроенной в 1586 году) монастырской ограды, находится еще двухэтажный на 11 сажен с 1 аршином корпус братских келий, а взаворот от них, по южной стороне монастырской площади, двухэтажный корпус на 30 саженях длины при 5 саженях ширины – во всем нижнем этаже корпуса и в одной половине верхнего этажа помещается свечной завод, а в другой его половине кельи наместника. В ряду означенных зданий бесспорно высокий интерес посетителей обители возбуждают палаты бояр Романовых или дворец царя Михаила Феодоровича, история которых далее и представляется вниманию посетителя.

   По древним описям Ипатьевского монастыря, на месте существующего дворца были вначале кельи келарские [13], которые с 1598 года получили название наместничьих. Когда представилась нужда юному Михаилу Феодоровичу Романову укрыться от врагов в крепких вооруженных стенах Ипатьевской обители, ему вместе с матерью Марфой Ивановной (имевшей свой осадный двор в старом городе Костроме близ Успенского собора) и были отведены для временного пребывания в ней так называемые наместнические келии как более удобные и благоустроенные. В этих келиях Михаил Феодорович проживал до въезда [видимо, опечатка и должно быть: выезда. – Ред.] своего в город Москву на царство 19 марта 1613 года. Наместничьи кельи были устроены задолго до 1613 года и ремонтировались наряду с прочими монастырскими зданиями усердием бояр Годуновых – Димитрия Ивановича и его племянника Бориса Феодоровича — в 1586–1597 годах. Из сохранившихся доселе от 1742 года смет на исправление свящ[енных] и прочих зданий Ипатьевского монастыря видно, что наместничьи кельи имели два аппартамента (этажа) с деревянными с задней стороны сенями с кладовыми чуланами, длиной 15 1/2 сажен, шириной и с сенями 17 аршин при высоте 3 1/2 сажени от основания до крыши. При кельях крыльцо с восточной стороны (с. 37) деревянное о двух площадках, длины 15 аршин, ширины 7 аршин. Крыты кельи тесом. В каждом аппартаменте келий – нижнем и верхнем – было по девять окошек, обращенных внутрь монастыря (на восточную сторону и отчасти на южную), вышиной по 1 аршину, шириной по 12 вершков. В верхнем этаже келий оконные рамы были со стеклами, тогда как во всех прочих зданиях монастыря оконницы были слюдяные. Вероятно, весь корпус целиком был предоставлен Михаилу Феодоровичу, особенно ввиду того, что с ним пребывала и мать его. Служа нуждам монастыря, кельи наместничьи в начале XVII века были распространены и к ним прибавлено еще несколько комнат (пять или шесть), так что в верхнем этаже считалось 11 комнат, а в нижнем 3. В самом конце XVIII века в этом корпусе произведены еще новые переделки по случаю перемещения в Ипатьевский монастырь местной духовной семинарии, здания которой при Спасо-Запрудненском загородном монастыре были истреблены пожаром. Часть комнат в наместничьих кельях была отведена под квартиру префекта семинарии, а другая под богословский класс на время с 1797 года по 1802 год, когда семинария возвращена в возобновленные на Запрудне собственные здания. Вскоре после этого перемещения духовной семинарии наместничьи кельи принимают название «царских чертогов» и «дворца царя Михаила Феодоровича», причем в них уже никто из монастырских властей не жил, кроме экономов архиерейского дома в нижнем этаже «для охранения сей древности». Оставаясь затем неприкосновенными, кельи царя Михаила Феодоровича в 1817 году стали ветхи, грозили разрушением и не представляли изящества. В 1823 году по распоряжению епархиального архиерея произведены в царских чертогах поправки наружные. Наконец, на эти чертоги обращено было внимание императора Николая I, который после посещения их 7 октября 1834 года повелел восстановить эту знаменитую по историческим событиям обитель и обновить все здания его [правильно: ее – Ред.] и особенно этот дворец. Но только в 1841 году, (с. 38) после продолжительной переписки с разными учреждениями, приступлено к наружной и внутренней починке в царских чертогах Михаила Феодоровича на ассигнованную из казны сумму 2994 рубля 49 копеек, в конце 1857 года дополненную ассигнованием 3461 рубля 54 копеек.

   Наконец, в 1859 году император Александр II, посетивший в 1837 и 1858 годах дворец царя Михаила Феодоровича, решил произвести реставрацию этого здания в древнем его виде по плану архитектора Московской дворцовой конторы Рихтера с тем, чтобы кельи на самом деле напоминали царский дворец в стиле XVII века. При возобновлении их повелено взять за образец боярского сооружения принадлежавший Михаилу Феодоровичу древний дом в Москве, существующий доселе на Варваринской улице. Реставрация под наблюдением того же Рихтера окончена к осени 1863 года, и 30 сентября новый дворец торжественно освящен архиепископом Костромским Платоном в присутствии президента Московской дворцовой конторы князя Н. Трубецкого, всех властей города и всего духовенства.

   В реставрированном дворце ныне, как было и в XVII веке, два этажа длиной по западной стороне 15 1/2 сажен, а по восточной 12 сажен, шириной с южного края 4 сажени, а с северного 3–2 сажени. В нижнем этаже две комнаты с особыми сенями, разделенными капитальной стеной. В правой стороне этого этажа есть еще комната с отдельными сенями и особым входом, где иногда жил смотритель дворца. Вход в первые две комнаты этого этажа – под аркой, на которой устроена ведущая в верхний этаж лестница с балконом каменная в 17 ступенек, шириной в 3 аршина. Против лестницы, по проходе площадки или балкона, две узкие одностворчатые двери, выходные в сени, разделенные каменной стенкой и имеющие на противоположной стороне выходные двери на деревянную галерею. Из сеней с левой стороны от входа, поднявшись на две ступени, посетитель входит в половину собственно Михаила Феодоровича. В ней всего две комнаты – из них первая от входа (с. 39) имеет длины 9, ширины 6 аршин, вторая при такой же длине выше на одну ступень и наполовину уже первой. Окон в первой комнате два, во второй три и входная дверь на деревянную галерею, устроенную на задней стороне здания. В этой половине две печи из изразцов древней выделки с синими рисунками по белому полю, большей частью аллегорического характера, с надписями из библейских изречений и поговорок, причем некоторые затерявшиеся изразцы дополнены новыми, вполне сходными с первыми. Из сеней с правой стороны входят в половину матери Михаила Феодоровича, Марфы Ивановны. Здесь четыре комнаты; из них первая от входа имеет 9 аршин длины и 5 аршин ширины; следующие за ней две комнаты при одинаковой длине (9 аршин) имеют по 3 1/2 аршина; последняя комната, по преданию столовая, имеет длины 9, а ширины 6 1/2 до 7 аршин. Окон в комнатах Марфы Ивановны четыре, обращены на восток, внутрь двора монастыря, из них в первой от входа комнате два окна, а в следующих двух меньших – по одному; в последней комнате два окна на север. Печей в этой половине три, из коих одна в передней, другая в комнате рядом и третья в столовой; печи, кроме последней, изразцовые. Обе меньшие комнаты на половине Марфы Ивановны имеют выходные двери на деревянную галерею. Во всех комнатах верхнего и нижнего этажей устроены своды. Почти во всех комнатах проделаны ниши; кроме того, у каждого окна под подоконной доской имеются ящики или лари для помещения разных хозяйственных предметов. Окна верхнего этажа имеют в свету вышину 1 аршин, а в ширину 1/2 аршина, изнутри закрываются деревянной затворкой, которая припирается деревянным бруском, вставляемым своими концами в приделанные в стене гнезда. В нижнем этаже окна несколько меньше, а именно в вышину по 14, а в ширину по 7 вершков. Деревянная галерея, устроенная по задней стене верхнего этажа, имеет длины 12 сажен, а ширины 3 сажени. Эта галерея напоминает те де(с. 40)ревянные сени с переходами, которые существовали с XVI до XVIII века и проходили по всей длине корпуса. Отсюда производилась топка печей в жилых комнатах. Северная часть галереи соединена переходами с крытой лестницей, спускающейся отсюда (подле монастырской ограды) в нижний этаж, где жила прислуга. Между дворцом и оградой расстояние от 1 1/2 до 3 сажен. Царские палаты снабжены старинными иконами и картинами; из первых обращает на себя внимание, по преданию, бывший в молельной комнате Михаила Феодоровича деревянный складень с изображением в средине Богоматери Феодоровской с архангелом Михаилом, св[ятителем] Николаем, архангелом Гавриилом, преподобным Сергием Радонежским, а в боковых крыльях апостолов Петра и Павла. Из старинной мебели имеются здесь кресла и стулья, обитые разрисованной и раззолоченной кожей и шитой шелком и серебром материей – но часть их представляет имитацию. Лицевая сторона дворца расписана шахматами по образцу трапезной церкви Троице-Сергиевой лавры. Дворец взят не ранее 1860 года в придворное ведомство и охраняется особым служителем по назначению дворцового начальства.

XII. Общий взгляд на положение Ипатьевского монастыря.

   В России, кроме Троице-Сергиевой и Киево-Печерской лавр, было очень немного таких монастырей, где бы в прежние времена находилось столько вотчин, как в Ипатьевском. Потомки благочестивого Захарии, основателя обители, делали большие вклады в пользу ее и братии, как то: села, деревни, луга и леса, рыбные ловли, и, погребая в ней своих родных, прилагали старание о благоустройстве обители, особенно же в конце XVI века бояре Годуновы. Щедрые вклады последних и других благотворителей, погребенных в Ипатьевском монастыре, из многих княжеских и дворянских родов, давали средства к благоустройству его во всех отношениях, так что по значительному количеству (до 50) и богатству своих зданий, по количеству владеемых населенных мест, числом до 12 ты(с. 41)сяч душ мужского пола, подворьев в Москве и Ярославле, дворов и лавок в Костроме, сенокосных пожен (136 до 1764 года), рыбных ловель (16) по рекам Волге, Костроме и другим рекам и озерам, Ипатьевский монастырь уже с конца  XVI века назывался в летописях «преименитою лаврою». Он всегда пользовался также вниманием царей и патриархов, явным доказательством чего служит книга вкладов – лучшая же из них в переписке от 1728 года. Издавна этому монастырю в разные времена даны различные права и преимущества, о чем свидетельствуют копии с вышеупомянутых грамот великих князей и царей. Между прочим, в 1623 году грамотой царя Михаила Феодоровича крестьяне Ипатьевской обители освобождены от всяких податей и сборов. Вотчины ее освобождены от суда воевод и волостелей, кроме случаев душегубства, разбоя и татьбы; по грамотам патриаршим освобождены от надзора и суда «патриарших десятинников».

   Со времени своего основания до конца XVI века Ипатьевский монастырь управлялся игуменами, а в 1598 году в нем учреждена архимандрия; в ряду степенных обителей положен десятым, как и в Уложении царя Алексея Михайловича от 1649 года. При разделении монастырей на Московском соборе 1667 года он оставлен нескрижальным. Со времени открытия Святейшего Синода до 1740 года он значился в числе степенных четырнадцатым. В этом монастыре сосредоточено было главное управление духовными делами всей костромской области. Кроме того, настоятели Ипатьевского монастыря заведывали монастырями других епархий, например Переяславским Горицким, Кирилло-Белозерским. С учреждением самостоятельной Костромской епархии в 1744 году и архиерейской кафедры в Ипатьевской обители последняя переименована в архиерейский дом и со всеми оброчными статьями и доходами поступила в управление епархиальных архиереев. С этого времени монастырь разделялся на архиерейский дом и кафедральный собор с полным комплектом (13) белого духовенства, оставаясь на единственном по(с. 42)печении епископа. Последовавшее в 1764 году отобрание от монастырей крестьян и оброчных статей в пользу государства привело к тому, что все здания Ипатьевского монастыря мало-помалу пришли в упадок, почему в начале XIX века представляли весьма печальный вид, и монастырь крайне нуждался в средствах для восстановления своего. В царствование Николая I в июне 1835 года дарованы обильные средства не только к исправлению ветхостей, к обновлению всех зданий монастыря, но и к построению новых, при чем монастырь восстановлен в первобытное состояние с присвоением нового достоинства первоклассного кафедрального монастыря с уменьшенным штатом, на правах Чудова монастыря, под управлением пребывающего в нем епархиального преосвященного – кафедральным же собором учрежден городской Успенский собор. С того времени для экономического управления монастырем и архиерейским домом назначено правление, состоящее из наместника и трех лиц старшей братии, которое и ведает все монастырские дела.

(с. 43)

 

Оглавление.

I. Значение и местоположение Ипатьевского монастыря… 3

II. Основание монастыря и первоначальное состояние его… 6

III. Монастырская ограда… 8

IV. Троицкий соборный храм… 10

V. Храм Рождества Пресвятой Богородицы… 18

VI. Храм праведного Лазаря… –                                                                                               

VII. Храм святых Хрисанфа и Дарии… 19

VIII. Монастырская колокольня… 20

IX. Достопримечательности в ризнице Ипатьевского монастыря… 21

X. Усыпальницы бояр Годуновых… 32

XI. Палаты бояр Романовых… 35

XII. Общий взгляд на положение Ипатьевского монастыря… 40

 

Примечания автора

(с. 4)

1. В распоряжении составителя очерка были следующие пособия: «История Российской иерархии» Амвросия, II, [с.] 632–658, 1810 года; «Описание Костромского Ипатьевского монастыря» епископа Павла, 1832 года; «Ипатьевский первоклассный монастырь» в «Костромских губернских ведомостях» за 1847 год, № 3; «Историческое описание Костромского Ипатьевского монастыря» протоиерея М. (с. 5) Диева, 1858 года; «Историко-статистическое описание Костромского первоклассного кафедрального Ипатьевского монастыря» протоиерея П. Островского, 1870 года; «Древности Костромского Ипатьевского монастыря» Н. Покровского в «Вестнике археологии и истории» 1885 года, выпуск IV; «Палаты бояр Романовых в Костромском Ипатьевском монастыре» В. Самарянова, 1892 года; «Усыпальница бояр Годуновых в Ипатьевском монастыре» протоиерея И. Сырцова, 1902 года; также краткие сведения в книгах «Материалы для географии и статистики России» Я. Крживоблоцкого, 1861 года; «Памятная книжка для Костромской епархии» В. Самарянова, 1868 года; «Костромские церкви и монастыри по писцовым книгам XVII века» в «Костромских епархиальных ведомостях» за 1901 и 1902 годы, и некоторые другие, например опись Ипатьевского монастыря с 1834 года до настоящего времени.

(с. 9)

2. Из них девять доселе сохраняются при святых воротах северных и в садике вблизи дворца Михаила Феодоровича.

3. Башня носит это название потому, что покрыта зеленой черепицей, тогда как прочие башни крыты были тесом, окрашенным красной краской. По древнему, доселе живому преданию, от зеленой башни имеется тайник для сообщения подземным (под дном реки Костромы) ходом с Богоявленским монастырем, бывшим до конца 1847 года мужским. Однако предание это, однородное с преданиями о существовании подземных ходов во многих древнерусских городах, не нашло для себя подтверждения в позднейших расследованиях.

(с. 12)

4. Так, на северной стороне в клеймах Преображение Господне, явление трех странников Аврааму и Тайная вечеря с общей подписью на стене «Приидите Триипостасному Божеству поклонимся», а ниже в особых клеймах св[ятители] Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, святой пророк Самуил, священномученик Ипатий, апостол Филипп, святой праведный Симеон и святой праведный Лазарь; на западной стороне Троицкого собора изображены в трех клеймах сошествие Святого Духа, Заступница Усердная рода христианского и Вознесение Господне; на восточной же стороне храма – распятие Иисуса Христа, положение Его в гроб, Воскресение Христово – с общей подписью по стене внизу: «Господь наш Иисус Христос умре за живот человеческий, воскресе и нас воскресил с Собой», а ниже в трех же клеймах в символических образах – обстановка ночи отречения апостола Петра, явление Сына Человеческого среди семи светильников и орудия страданий Спасителя.

(с. 15)

5. «О ризе Христовой» см. в подробной статье автора этого очерка в № 14 «Костромских епархиальных ведомостей» за 1893 год.

(с. 20)

6. С северной стороны звонница имеет 6 писанных поясов, из коих в верхнем (малом) изображены херувимы, в пятом – Отечество, в четвертом (малом) – евангелисты, в третьем – Благовещение Пресвятой Богородицы и Святая Троица, во втором – Воскресение Христово и Преображение Господне и в первом – благословение Спасителем детей и исцеление и утешение страждущих. С восточной стороны – 4 пояса, из коих в верхнем изображены св[ятители] Николай Чудотворец и Митрофаний Воронежский, в третьем мученики Хрисанф и Дария, святой Филипп и священномученик Ипатий, во (с. 21) втором – мучение грешных и блаженство праведных, и в первом преп[одобные] Авраамий Городецкий, Тихон Лухский, Макарий Унженский, Паисий Галичский, Иаков Железноборовский и святой Павел Фивейский, в средине же между святыми – Троицкий соборный храм, а в облаке Спаситель благословляющий. На западной стороне 4 пояса, из коих в верхнем – св[ятитель] Иоанн Златоуст и святой Феодор Стратилат, в третьем Рождество Христово и Рождество Пресвятой Богородицы, во втором – Богоматерь с Предвечным Младенцем с предстоящими апостолом Филиппом и священномучеником Ипатием, святой праведный Лазарь и преподобный Михаил Малеин в молении пред Тихвинской иконой Божией Матери, и в первом св[ятитель] Иоанн Милостивый, святой Ефрем Сирин и преподобный Антоний Великий, преподобный Арсений Великий, святой Савва Освященный и преподобный Макарий Великий.

(с. 27)

7. На них находятся две вышитые золотом надписи, одна с передней стороны: «Лета 1592 г. положила государыня царица великая (с. 28) княгиня Ирина сей покров на отца своего Федора Ивановича Годунова», а другая со стороны от горнего места: «Лета 1592 положила государыня царица великая княгиня Ирина сей покров на брата своего Василья Федоровича Годунова». Сверх того, на покровах имеются следующие надписи, по местам прерываемые вследствие отрезов при приспособлении покровов для напрестольного облачения: «Приидите, последнее целование дадим братие умершему, благодаряще Бога, сей бо изыде от братства (своего). Уже к тому небереги о суете многомятежней плоти, где ныне сожительствующе и вси се ныне разлучаемся. Покой ти раба Своего Феодора, Господу помолимся. Создавый мя и положи на мне руку Твою, заповедав мне прегрешения моя отпусти ми, молюся, Царю безсмертный, и вечных благ сподоби, преставленнаго раба Своего Василия покой в нестареющемся (блаженстве Своем. Земля еси) и в землю паки пойдеши, настави мя на путь правый». Надпись приведена в новом правописании, слова же в скобках не имеются в надписи, за отрезом.

(с. 32)

8. Псалтирь эта подробно описана профессором Н.В. Покровским в «Христианском чтении» 1883 года, №№ 11–12.

9. В XIX столетии было 15 посещений обители особами царственного Дома.

(с. 33)

10. Кроме Годуновых, из фамилии коих погребено в Ипатьевском монастыре 52 лица м[ужского] и ж[енского] пола, между Троицким и Богородицким соборами погребено много лиц обоего пола из фамилий князей Вяземских, Мстиславских, Лобановых-Ростовских, Куракиных, Щербатовых и из многих костромских дворянских древних родов.

(с. 34)

11. Подобная усыпальница имеется в костромском Богоявленском монастыре.

12. Не говоря о гробнице погребенного в 1792 году чиновника казенной палаты И.А. Крюкова, мы помещаем эти надписи в новом правописании. 1. «Лета 1561 месяца ноября в 1 день на память св. чудотворец и безсребренник Косьмы и Дамиана преставися (с. 35) раб Божий Василий Осипович Годунов». 2. «Лета 1622 февраля в 10 день на память св. мученика Харлампия преставися раб Божий (околь)ничей Ники(та) Годунов (во ино)цех Нифонт». 3. «Лета 1575 марта в 8 день погребен Тимофей Дмитриевич Годунов». 4. «В сем гробе положен схимонах Иосиф, преставися лета 1607 г. окт. 2 дня». 5. «Лета 1683 генваря в 4 день преставися раб Божий инок схимник Иона Пустобояров».

(с. 36)

13. Келарь в древних русских монастырях исполнял должность казначея, эконома и благочинного, был вторым лицом после настоятеля, как и наместник в обителях, имевших настоятельство со степенью архимандритов.