От редактора

Очерк И.В. Баженова о костромской Воскресенской церкви (ныне — Воскресенский собор города Костромы) публиковался в двух редакциях: в приложении к неофициальной части «Костромских епархиальных ведомостей» (1902, №№ 4, 5) и — существенно переработанный — отдельным изданием (Москва, 1902). Здесь мы публикуем вторую из указанных редакций (как более известную) с указанием страниц по этому отдельному изданию и с учетом рукописной правки, имеющейся в использовавшемся нами экземпляре (почерк правки схож с почерком самого И.В. Баженова). Дополнительно публикуется завершающий фрагмент первой, журнальной редакции — о Знаменском храме, воздвигнутом близ Воскресенской церкви.

 

 

И.В. Баженов

Воскресенская, что на Дебре, церковь в городе Костроме

 

(И.В. Баженов. Воскресенская, что на Дебре, церковь в г. Костроме. М., 1902, с. 3—14)

 

(с. 3)

Воскресенская на Дебре церковь в городе Костроме в ряду всех 40 городских храмов принадлежит по справедливости к числу самых замечательных по своей оригинальной древней архитектуре и внутренним своеобразным украшениям, равно по богатству памятников старинной иконописи и священной утвари. Являясь доселе выразительным памятником так называемой золотой эпохи (от второй половины XVI века по XVII век) церковно-русского зодчества, Воскресенский храм возбуждает постоянно большой интерес и привлекает к себе ежегодно и отовсюду многих ученых археологов, художников и просто туристов из любителей родной старины, также высших сановников и даже высочайших особ в проезде их чрез город Кострому. Все они с великим любопытством и глубоким вниманием обозревают этот дивный характерный экземпляр церковной древности. Исследователя археологических редкостей Воскресенской на Дебре церкви не может не заинтересовать уже самая первоначальная, по себе любопытная, история ее судеб, на которую, предварительно ознакомления с внешним и внутренним устройством этого храма, и бросим сейчас беглый взгляд, поскольку чрез это проливается свет на вопрос о древности сохранившихся здесь многоразличных предметов.

Надпись на восточной стороне юго-западного столпа в клейме над правым клиросом Воскресенского храма гласит, что «создана бысть сия церковь во имя тредневного Воскресения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа в лето 7160 (то есть 1652 год) при державе государя, царя и великаго князя Алексия Михайловича всея России и при великом господине святейшем Иосифе патриархе Московском и всея России и верою еже во Христе и радением всего чина веродержителей Кирилла Григорьева сына Исакова и Воскресенских прихожан христолюбивых людей, а освящена бысть церковь сия 160 года октобрия 12 дня». Об обстоятельствах возникновения этой церкви в половине XVII века доселе среди костромских старожилов живуче следующее небезынтересное сказание о симпатичном эпизоде, бывшем в сфере торговых отношений между английскими и русскими купцами. Московский купец, по коммерческим же делам проживавший в Костроме, Кирилла Исаков, занимаясь торговлей красок, покупаемых им из Англии, в ряду заказных транспортов с красками однажды получил совершенно необычный транс(с. 4)порт. Распаковав последний, Исаков был очень удивлен весом одного бочонка, по-видимому, с красками; а вскрыв его, удивился еще больше, потому что в бочонке вместо краски оказались слитки чистого золота. На сделанный нашим честным торговцем запрос к английскому купцу о том, как поступить с этой находкой, в ответ от последнего было получено поручение – употребить золото на богоугодное дело. Понявши это поручение в смысле построения церкви, К. Исаков, не ограничиваясь английским золотом и собственными щедрыми пожертвованиями, открыл сбор доброхотных даяний от костромичей, и вот на соединенные денежные средства костромские и на английское золото была воздвигнута настоящая, в те времена имевшая весьма большую стоимость, Воскресенская каменная церковь. По свидетельству церковных памятников и документов, она построена взамен старинной деревянной церкви и по ее образцу. Но с каких времен существовала эта последняя, письменных известий о том не сохранилось. В писцовых же книгах за 1628 год находится лишь следующая небольшая заметка о Воскресенском храме: «Церковь древяна, верх шатровой, Воскресенье Христово, да вверху придел Христовы мученицы Екатерины, да церковь другая с трапезою древяна клецки, Косьмы и Демьяна, да придел Христова мученика Георгия страстотерпца, а в церквах образа и свечи, и книги, и ризы и на колокольнице колокола и всякое строенье мирское приходных людей»… Из того, что первая церковь шатровая была, по свидетельствам церковным, упразднена в 1629 году и вместо ее в половине XVII века создана новая церковь, существующая доныне, следует заключить, что упразднение деревянной церкви последовало по причине крайней ее ветхости. Если принять во внимание с одной стороны то, что в старые времена деревянные церкви в России строились из наилучших прочных материалов, например из дуба или красной сосны (а Костромская губерния и доселе богата и славится лесами, которых прежде было, конечно, гораздо больше), и с другой, что некоторые старинные деревянные храмы в Костромской губернии существуют, по достоверным записям, 200, 250 и даже 300 лет, например, в селе Георгиевском на Шаче с 1657 года, в Вежах, упоминаемая в писцовых книгах за 1629-й год, еще в Словинках, Березовце и другие [1], причем в этих храмах и доныне совершается богослужение, то можем безошибочно предположить, что упоминаемая в писцовых книгах Воскресенская на Дебре церковь деревянная была создана в конце XIV или в начале XV века, но кем и по какому поводу – неизвестно. Устное предание постройку ее приписывает костромскому князю Василию Ярославичу (родился в 1241 году; княжил с 1272 по 1276 год {а} ), который, по сказанию летописцев, любя заниматься охотой, для этой цели будто бы близ нынешней Нижней Дебри, тогда представлявшей собой, как указывает и самое название, густой дремучий бор, наполненный дикими зверями, устроил для своих придворных охотников и псарей особые здесь, на месте своей охоты, помещения, в некотором отдалении от княжеского дворца в кремле. Этим положивши первое начало заселению глухой подгородной местности, князь Василий, по ревности своей к созиданию и украшению храмов Божиих, построил здесь же и церковь во имя Воскресения Христова, быть может, под влиянием каких-либо особен(с. 5)ных случаев в своей жизни или охотничьей забаве. Если правдоподобно это предание, то отсюда можно полагать, что означенная в писцовых книгах деревянная церковь Воскресенская была сооружена на месте первоначальной, построенной князем Василием Ярославичем, и по достаточном обветшании в свою очередь заменена нынешней из более прочного материала и притом весьма драгоценной в свое время, каковой последняя является и теперь, но уже в отношении археологическом.

Воздвигнутый в 1652 году Воскресенский храм в течение уже 2 ½ веков не раз подвергался некоторым незначительным изменениям, но в общем и существенном сохранился почти в первобытном своем виде, очень близком к оригинальной архитектуре храма Василия Блаженного в Москве, и носит видимо печать своего времени, отличаясь строго выдержанным русско-византийским стилем. Он представляет собой грандиозное двухэтажное здание, в нижнем этаже которого находятся подвалы и усыпальницы (здесь же покоится и прах храмоздателя), а в верхнем помещается церковь во славу Воскресения Христова и два придела, из коих по правую ее сторону придел во имя святой великомученицы Екатерины, а по левую – во имя Трех вселенских святителей.

Храм Воскресенский имеет три входа, и при начале каждого из них устроено роскошное шатровой архитектуры крыльцо (портик). При главном входе в храм с задней стороны или с Нижнедебринской улицы прежде всего производят на посетителя приятное впечатление красивые, оригинальные в своем фасе святые врата, устроенные в виде стены в 8 аршин вышины и 15 ½ аршин ширины с двумя арками: большой для входа в храм коридором и малой – для входа в ограду. Наружную сторону святых врат особенно отличает узорчатая из крепкого известкового камня орнаментика в виде разнообразных, симметрически расположенных шести розеток (клейм) с изображениями различных зверей, каковы: двуглавые орлы, лев, носорог; птиц, как то: «неясыть-пустынная» и сирена, и разных травчатых узоров. В этой орнаментике между прочим привлекают внимание русских археологов рельефные изображения льва, корпус которого обвит видимо длинным хвостом с семью цветочными бутонами, из коих два красуются близ ушей, три вверху – к задней стороне туловища, и два под ним. Описанных львов, встречаемых также на стенах храма и входных крыльцах, издавна считают за изображение «английских гербов», и такое многими разделяемое мнение [2] об этих гербах не оставляет сомнения в верности источника столь долго сохранившегося народного предания о сооружении Воскресенского храма на английское золото. Святые врата завершены тремя поставленными на них башенками довольно своеобразного стиля. Каждая башенка имеет вид осьмигранного конуса, поставленного на пьедестал, состоящий из осьми квадратиков, окаймленных рамками; средина их из двойного карниза шашкообразного, а верх из осьми аркообразных углублений. Находящийся над этими арками конус каждой башенки оканчивается глухим фонарем, на котором установлена в форме груши небольшая глава, увенчанная вызолоченным (с. 6) медным крестом. Сверх того, арки и карнизы врат обращают на себя внимание искусным сочетанием на них розового, зеленого и синего цветов. От главной или большой входной арки идет на протяжении около трех сажен довольно высокий и светлый каменный коридор с двумя красивыми внутренними арками, одна над другой возвышающимися соответственно возвышению здесь самих сводов; коридор пристроен впоследствии для соединения святых врат с западным крыльцом и носит характер общего здесь стиля, так называемого кувшинообразного [3]. Отсюда, поднявшись по 18 чугунным ступеням, посетитель приходит в обширную и светлую галерею или паперть, которая окружает храм с западной, южной и северной сторон и с последних двух сторон имеет особые входы или «порталы», устроенные в древнем вкусе. Паперть своим первоначальным фасадом представляла ряд открытых портиков шатровой формы, устроена была на столбах с открытыми полукруглыми арками, с ниспадавшими подвесными серьгами или гирьками из белого камня. Но в первой половине прошедшего столетия эти арки капитально заложены с устройством в каждой по два широких четырехугольных окна, вследствие чего здесь уже не выступает, как прежде, с рельефностью характерный тип кувшинообразных колонн. Подвесные серьги, за углублением их в стену, остались закрытыми и видимы лишь с наружной стороны паперти, а у главной входной арки, ради устройства дверных полотен, они даже отсечены; в первоначальном же виде и открыто сохранилось лишь семь подвесных гирек, а именно – по три при крыльцах с северной и южной сторон, с приспособлением в арках стекольчатых рам, и одна гирька при главном крыльце. Фасад входных портиков храма несколько искажен и тем, что верхние закаморочки {с} (кокошники) их поотесаны, и на месте их без всякой, по-видимому, надобности надстроена железная крыша. По каким же побуждениям допущено указанное изменение древнерусского фасада паперти, в явный ущерб первобытной красоте? Об этом нельзя сказать решительно. Быть может, переделка эта сделана с целью охранения внутреннего помещения паперти от внешних наносов снега в зимнее время, хотя, без сомнения, выражаясь словами г[-на] Шлякова [4], «в старину строители, делая подобную открытую паперть, хорошо сознавали, что трехаршинная толщина стен, фундаментальная и прочная их кладка и многоотвесные карнизы над арками уже сами собою охраняли [5] внутренность паперти от сырости». Но вернее предполагать, что заделать арки на паперти стенками заставила теснота помещения в церкви. Пока состав Воскресенского прихода был незначительный, молящиеся все могли свободно помещаться в церкви, (с. 7) и открытая паперть с сквозным течением воздуха не представляла большого неудобства. Но с течением времени, с умножением прихожан здесь, храм этот уже не стал вмещать всех богомольцев, почему многие вынуждены были на богослужениях присутствовать вне церкви, стоя лишь на паперти. Сквозное течение воздуха, столь опасное для здоровья, и служило для позднейших «украшателей» побуждением заделать арки внизу наглухо; для освещения же паперти в каждой из верхних арок устроено по два четырехугольных окна, каковых в паперти 8 по западной, 6 по южной и 2 по северной стороне. К сожалению, эти переделки нисколько не гармонируют с господствующим в Воскресенском храме стилем древней архитектуры и своей грубоватостью резко бросаются в глаза.

Но это несколько неприятное впечатление вскоре же улетучивается при обращении внимания на ту чудную по изяществу и оригинальности картину, какую представляют для зрителя все остальные лицевые стороны Воскресенского храма. Так, наружные нештукатуренные стены храма, его галерей, башен, алтарных выступов чрезвычайно искусно испещрены художественными, напоминающими собой наружную живопись Трапезной церкви в Троице-Сергиевой лавре {d}, украшениями в виде шахматных полей из полуквадратов белого, черного, красного, синего, зеленого, серого и коричневого цветов, также в виде ваз, кувшинов и рустиков. В кессонах, вытесанных из кирпича, находятся розетки с изображениями в них переплетенных лент, двуглавых орлов из известкового камня и разных узоров травчатых. Столь необычная для наших времен затейливая отделка и орнаментация и эти разноколерные краски в своеобразных сочетаниях составляют поразительную прелесть оригинального вида Воскресенской церкви, явно выделяющего ее из ряда всех костромских церквей. На восточной стороне церкви обращают на себя внимание образующие алтарь ее и приделов пять полукруглых в древнем стиле выступов (абсиды) [6], которые изнутри алтаря отделены друг от друга каменными стенами с пролетами для входа; в этих выступах над пятью полукруглыми окнами, по одному в каждом выступе, устроены также полукруглые арки. Стены и углы храма украшены гладкими кирпичными колоннами без штукатурки (пилястры), коих на восточной и северной стенах по осьми, а на западной и южной по десяти. Средину Воскресенского храма окружает выделанный из кирпича пояс. Выше карниза на каждой стене по три изящных арки, в углублениях коих отчетливые живописные иконные клейма; особенно замечательны орнаментация и кружала на северной стороне храма, над окнами придела. На сводах возвышаются сквозные фонари с пролетами, по четыре в боковых фонарях и восемь в главном куполе; фонари украшены полуваликами в виде поперечных поясов и продольных рамок, а на входных башнях и святых вратах, равно на алтарной стене собственно Воскресенской церкви, фонари глухие в виде небольших продолговатых зеркал в рамках. В промежутках между пролетами написаны масляными красками изображения святых. Кровля как над храмом, так и на входных башнях шатровая, четырехскатная, на алтаре же, ризнице и паперти дуговая, скатом на одну сторону, а на проходном коридоре шатровая, скатом на две стороны. Опи(с. 8)сываемое священное здание завершают пять массивных чешуйчатых глав зеленого цвета; сверх того имеются: одна небольшая глава на Трехсвятительском приделе и малые главы, три на входных башнях, на каждой по одной главе, и три на лицевых святых вратах; все двенадцать глав увенчаны медными вызолоченными крестами. Все храмовое здание с папертью и внешними притворами имеет почти квадратную форму, а именно 65 ½ аршин в длину, 63 ½ аршина в ширину и 64 аршина высоты, считая от основания до оконечности креста на средней большой главе. Не можем не заметить здесь и того, что постройка Воскресенской церкви, сверх своего внешнего изящества, отличается замечательной устойчивостью и неповрежденностью. Вообще же весьма красивый фасад и роскошная орнаментация этой церкви своими оригинальностями, строгой группировкой и обилием архитектурных деталей, рассыпанных по наружным поверхностям храма, производят в высшей степени приятное и неизгладимое впечатление на всякого, кто хотя однажды имел случай осматривать ее, и выразительно свидетельствуют о высоком художественном вкусе и отличных технических познаниях мастеров-строителей храма.

Но гораздо более, чем это замечательное внешнее устройство и вид, привлекает к себе пытливый взор ученых археологов внутренняя сторона Воскресенского храма в сохранившихся отличительных частях старинного его зодчества, древних стенном и иконном письме и священных предметах.

Тотчас по входе с Нижнедебринской улицы в паперть храма любитель церковной старины невольно приковывается своим взором к находящимся здесь на стенах и сводах изображениям священных событий и святых лиц, при чем на прилегающих к храму западной и южной стенах папертной галереи превосходно сохранилось служащее памятником настенной живописи XVI–XVII веков фресковое в первоначальных колерах письмо на библейские сюжеты. Ввиду того, что в XVII веке в городе Костроме, как и в некоторых городах средней, северо-восточной и северной России, иконописное ремесло было сильно распространено, справедливо полагать, что в росписи стен, входов, внутренних столбов, оконных откосов, сводов и куполов Воскресенского храма запечатлели свое художество свои лучшие мастера из костромичей, из ряда которых расписывали в 7189 (то есть 1681) году Ильинскую в городе Ярославле церковь «изографы города Костромы Гурий Никитин и Сила Савин» вместе с 13 ярославскими иконописцами. Стоит здесь отметить характерные папертные фрески XVII века. Так, на западной стене замечательны: а) на правой стороне в большом алебастровом клейме явление величественного, с солнцеобразным лицом и столпоогненными ногами, ангела с раскрытой книгой в руках, подаваемой святому Иоанну Богослову (Апокалипсис, X глава), — вблизи пещеры, окруженной скалистыми берегами острова Патмоса; еще икона Спасителя в серебряной ризе и описанное в XIII главе Апокалипсиса таинственное видение антихриста, и б) на левой стороне в медной посеребренной ризе новгородское изображение Софии – Премудрости Божией и большое изображение записанного в XIX–XX главах Апокалипсиса откровения о торжестве Победителя Иисуса Христа, причем диавол написан скованным от ангела железной цепью на шее, а семиглавый дракон — поверженным в бездну на тысячу лет. На южной стене паперти достопримечательные фрески: сотворение мира, отдельно дни творения и особо седьмой день его (по шестидневном творении Бог в образе старца (с. 9) почивает на одре), и затем изображения главнейших событий в жизни первобытных людей от Адама по времена Ноя; на средине стены фресковые изображения восседающих на широкой скамейке праотцов Авраама, Исаака и Иакова с душами праведных на лоне в виде младенцев; вверху – на своде овальное изображение Святой Троицы, так называемого «Отечества» [7]. Господь Саваоф представлен восседающим на троне с благословляющими перстами; между седой брадой Его и лоном изображен голубь как символ Святого Духа, а ниже – сидящий на коленах Саваофа Иисус Христос с благословляющими перстами; по обеим сторонам по три херувима; далее в выложенной из кирпича рамке редкостная икона, так называемая «Недреманное око» с надписью вверху слов из СХХ псалма «Се не воздремлет, ниже уснет храняй Израиля» (4 стих), представляет Спасителя лежащим на одре с предстоящими по правую Его сторону Богоматерью у головы и ангелом у ног с орудиями крестных страданий, а вверху парящий ангел с рипидой [8]. Здесь же на паперти замечательны современные храму фресковые иконы местночтимые, признаваемые чудотворными: а) по правую сторону главного входа вышеупомянутая икона Спасителя, и б) в конце прилегающей к Екатерининскому приделу паперти икона, в изящном киоте с мелкой резьбой, Знамения Божией Матери (непосредственно на кирпичах). На стенах и сводах паперти с северной стороны изображены проповедь святых апостолов, апостольский собор и семь вселенских соборов, но уже возобновленным письмом. Что же касается внутренних сторон наружных папертных стен, то они, равно и своды на паперти же, украшены священными картинами, также поновленными применительно к прежним контурам. Сверх того, еще при входе в самую большую и вместе центральную часть, занимаемую церковью во имя Воскресения Христова, обращают на себя внимание археологов пелены с цветными узорами, писанные под изображениями находящихся по сторонам входной двери двух ангелов, записывающих входящих в церковь. Наконец, производят впечатление и самые во вкусе XVII века врата в церковь, особенно своими откосами с семью особыми отливами в карнизах и арке, тремя колоннами и тремя брусьями на каждой стороне [9]. Запором здесь продолжает служить, при двух железных задвижках, поперечная посреди дверей железная толстая веревка с боковым замком, продеваемая в два железных кольца при двух таких же, но коротких веревках, прикрепленная к железным дверям (в 60 вершков вышины и 35 вершков ширины).

По вступлении в главный храм во имя Воскресения Христова прежде всего бросаются в глаза поддерживающие посредине свод два колоссальных четырехугольных столба, затем самая высота храма и обилие идущего сверху света от осьми однорядовых окон, в которых впоследствии в видах большего осве(с. 10)щения несколько стесаны откосы [10]. Церковь обильно украшена драгоценными иконами, а внутренние поверхности стен всюду расписаны изображениями священных событий из жизни Спасителя, Пресвятой Богородицы и в лицах Символ веры; но живопись здесь новая, исполнена масляными красками взамен прежнего фрескового письма; такое украшение произведено в 1833 году и возобновлено в 1876 году. Алтарь от остальной церкви отделен кирпичной стеной. Нет оснований полагать, что первоначальный иконостас пред алтарем был каменный с детальными украшениями арки у царских врат и фресковым росписанием по камню, как это делалось в половине XVII века. Во всяком случае, уже с половины XVII века в Воскресенской церкви несомненно существовал деревянный иконостас, притом прекрасной резной работы, как на это указывают остатки его, из которых сделан киот для Нерукотворенного образа Спасителя, что на паперти. Этот иконостас в 1850 году заменен новоустроенным роскошным деревянным в два яруса с 14 колоннами, 4 полуколоннами и 2 карнизами, заключающими ярусы иконостаса. Высокий иконостас разукрашен накладной мелкой вызолоченной резьбой в виде ваз, розеток, гирлянд и разных вьющихся растений, но все это в новом вкусе. Описываемый храм собственно во имя Воскресения Христова имеет большую ценность для археологов по многим прекрасно сохранившимся старинным иконам. Из них в иконостасе превосходным своим письмом обращают на себя особенное внимание следующие, все в серебряных окладах: а) по правую сторону царских врат икона Воскресения Христова, писанная в половине XVI века; образ Уверение апостола Фомы в воскресении Иисуса Христа, в строгановском стиле; б) по левую сторону — иконы Успения Пресвятой Богородицы и Неопалимой Купины, Феодоровская икона Божией Матери с изображениями позднейших явлений и чудес Ее, пожертвованная самим храмоздателем, высокохудожественной работы, с драгоценными украшениями; на солее без окладов, на повороте по южной стороне, икона святого Иоанна Крестителя с крыльями, имеющая сорок симметрично расположенных клейм с изображениями всех событий его жизни; на повороте по северной стороне – также отлично сохранившаяся без всяких поновлений икона святых апостолов Петра (с ключом и свитком) и Павла (с мечом и посланиями); по сторонам их изображены московские святители: по правую Филипп и Петр, а на левой Алексий и Иона; все святители в древнерусских узорчатых священных одеждах, обращающих на себя большое внимание, особенно старообрядцев; вверху же этих святых изображен Иисус Христос с предстоящими Божией Матерью, Иоанном Предтечей и двумя ангелами. Во втором ряду иконостаса находятся обложенные басемным серебром иконы двенадцати праздников, судя по прекрасному орнаменту на их окладах относящиеся к XVII веку. Затем замечательны все старинные и многоценные по убранству иконы, помещенные в отдельных киотах по сторонам находящихся среди храма обоих каменных столбов. Еще на алтарной стороне иконостасной стены доселе сохраняются в киотах многие иконы, которые по церковным описям значатся поступившими из упраздненной в 1629 году деревянной Воскресенской церкви; из них по миниатюрному древнему письму обращают на (с. 11) себя особое внимание иконы двенадцати праздников {е} и на стене у жертвенника икона Одигитрии, вся в беспробном серебряном окладе.

В правом выступе, ближайшем к главному алтарю, или в южном отделении последнего находится придел во имя святой великомученицы Екатерины с пристроенной к нему в 1876 году каменной ризницей, обращенной в архив церковный. Екатерининский придел аркой соединяется с алтарем Воскресенского храма; начинается от иконостаса и потому незаметен для стоящих в главной церкви; самый алтарь не возвышается над помостом церкви. Придел очень небольшой, имеет в длину по протяжению к востоку 144 вершка, из коих 72 отделены для церкви и 72 для алтаря; и та и этот имеют при одном своем окне слабое освещение. В церкви придела изображен в лицах акафист Божией Матери, а в алтаре – Воплотившийся Сын Божий, Матерь Божия, лик ангелов и праведников Ветхого и Нового Завета. Иконостас в приделе святой Екатерины старинный, сделанный из простого дерева в 4 яруса с 4 значительными и 7 малыми резными вызолоченными колоннами и украшенный мелкой вызолоченной резьбой; правда, он несколько обновлен в 1860 и 1876 годах, но без изменений; образ святой Екатерины сохранился в первобытном виде с басемными остатками. Здесь привлекают большое внимание посетителя замечательные по рисунку очень древние, сохранившиеся во всей первоначальной красоте царские врата, простой, даже грубоватой работы, деревянные, в два створа, резные; оклад их убран тонким чеканным вызолоченным серебром басемным. На царских вратах находятся изображения: вверху — Пресвятой Девы и архангела Гавриила, в средине — святых евангелистов Иоанна и Матфея, внизу – святых Марка и Луки; над всеми ими помещены изображения Святой Троицы (в средине) и на двух клеймах (на той и другой половине врат) – Иисуса Христа, благословляющего святых апостолов, по шести в отдельном клейме. Врата навешаны на два поддерживающих их арку деревянных брусика (пилястры) в 2 вершка ширины, на которых также имеются священные изображения: Спасителя, Божией Матери, двух херувимов, Трех вселенских святителей, святых Гурия и Варсонофия, святых диаконов: Авива, Евпла, Филиппа, Стефана и Карпа и апостола Павла. Эти царские врата, по свидетельству церковных документов поступившие из той же упраздненной в 1629 году Воскресенской церкви, несомненно имеют за собой глубокую древность. Многие компететентные археологи, художники и ученые (князь Вяземский, профессор Сорокин, Верещагин, Н. Покровский, Шляков и другие), с величайшим любопытством рассматривавшие эти врата, происхождение их относят к XIV или XV веку.

По левую сторону храма Воскресения находится также придел во имя Трех вселенских святителей. Он составляет как бы продолжение паперти и потому одинаковой с ней ширины; но он отделен от паперти каменной стеной, а соединен с ней западными железными воротами. Трехсвятительский придел также небольшой, имеет вместе с алтарем 224 вершка в длину, а в ширину 96 вершков. В стенах его, клеймах и на сводах в большинстве возобновленные иконные фрески; в них изображены жизнь и деяния святых апостолов, святого Василия Великого и святого Петра Севастийского. Алтарь здесь возвышен на одну ступень и устроен в виде полукруга со сводом; в сохранившихся здесь фресковых клеймах изображено служение святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого в сослужении херувимов и серафимов, и сонмы (с. 12) угодников Божиих, с благоговением предстоящих и внимающих. На алтарной стороне придельной иконостасной стены сохранилась следующая надпись древнеславянской вязью: «Лета 7158 (то есть 1650 года) июня в 12 день, освящена бысть сия церковь трех святителей Василия Великаго, Григория Богослова и Иоанна Златоустаго, при державе государя, царя и великаго князя Алексия Михаиловича всея России, и при святейшем Иосифе патриархе Московском и всея России, по душе Кирилла Исакова в вечную память». Таким образом, Трехсвятительский придельный храм построен и освящен на два года ранее Воскресенской церкви, устроенной в 1652 году. В этом приделе любопытный памятник старинного зодчества представляет из себя деревянный иконостас первой половины XVII века, превосходной мелкой и чрезвычайно трудной работы, в пять ярусов с тяблами и с резными колоннами разнообразной формы. Так, поставленные у пилястр, обрамляющих царские врата, на квадратных тумбах по две, резные вызолоченные колонны, а у стен по одной в нижнем ярусе, имеют вид круглых выносных подсвечников с яблоком в средине. В следующем ярусе на поставленных на нижние колонны тумбах (на которых утверждена и арка над царскими вратами) возвышаются четырехугольные колонны к верху в виде чрезвычайно искусно вырезанных из дерева четырех рук, из коих две поддерживают среднюю часть тябла (коруны), а две – боковые края того же тябла, в свою очередь служащего точкой опоры для колонн третьего яруса. В остальных же трех ярусах устроено по шести колонок, вызолоченных, резных, сходных с колоннами нижнего яруса, при чем все они утверждены на лежащих под ними тяблах и служат точками опоры для верхних. Иконостас сплошь покрыт миниатюрными барельефными узорами, украшенными местами позолотой, а местами посеребренными, при чем разноколерные краски, в своем приятном для взора чередовании здесь цветов розового, синего и зеленого, делают оригинальную, саму по себе превосходную резьбу иконостаса особенно привлекательной. Но еще более замечательны здесь царские врата одинаковой с иконостасом древности, во многом вместе с последним сходные с царскими вратами (и иконостасом) левого придела ярославской Иоанно-Предтеченской в Толчково церкви. Только врата Трехсвятительского придела превосходнее и просто поражают редким изяществом своего рисунка: они резные из дерева и состоят из двух створов; каждый створ устроен в виде четырех помещающихся один над другим неправильных квадратиков, при чем в каждом квадратике находится резное клеймо в виде пятиглавой церкви. В средине каждого из клейм помещены изображения святых, вверху – святого евангелиста Иоанна с учеником его святым Прохором (в одном клейме) и святого Матфея; в средине – Пресвятой Девы Марии, изображенной прядущей шерсть с веретеном в руках (как это встречаем в московском Успенском и Киево-Софийском соборах и в храме Христа Спасителя), архангела Гавриила и святых евангелистов Марка и Луки; внизу у самого фриза аллегорически изображены Ветхий и Новый Завет: на левой половине царских врат – в виде жертвенника с возложенным на него агнцем, закалаемым выходящей из облака рукой и простертым на него лучезарным сиянием; на правой же половине врат – в виде престола со стоящими на нем потиром и дискосом, на которые нисходит с неба лучезарный свет. Царские врата помещены в великолепной арке, которая опирается по сторонам врат на многосто(с. 13)ронние, а у стен храма односторонние столбики, украшенные вызолоченной резьбой и миниатюрными колонками. На обеих пилястрах врат в 14 клеймах, по семи клейм на стороне пилястры, помещены писанные иконы; так, изображены на правой стороне Спаситель, святой Григорий Богослов, святые Петр и Алексий митрополиты Московские, серафим, первомученик архидиакон Стефан и святой архидиакон Лаврентий; на левой стороне также в семи клеймах: Божия Матерь, святые Василий Великий, Иоанн Златоуст, святой Иона митрополит Московский, херувим и святые архидиаконы Авив и Евпл. Самую арку врат украшает изящная цепь из 17 деревянных валиков позолоченных. Описанные царские врата, равно и иконостас, представляют прекрасный и весьма ценный памятник церковно-русского зодчества первой половины XVII века, сохранившийся притом без малейших изменений, хотя они несколько, однако очень удачно, реставрированы бывшим настоятелем этого храма протоиереем П.М. Аскаронским (+ 1875 год). На иконостасной стене в алтаре придела сохранилось без поновлений несколько весьма древних небольших икон, из коих две Феодоровские иконы Божией Матери и Знамения Пресвятой Богородицы и над северными вратами так называемый «Единородный Сыне» особенно замечательны по превосходному своему письму; но эти иконное письмо и настенную живопись здесь вследствие недостаточного освещения через узкое одно окно трудно рассматривать.

Наконец, в роскошной ризнице Воскресенской церкви посетители встретят немало древнейших и драгоценных по себе памятников из священной утвари, облачений и других относящихся до богослужения предметов. Здесь особенное внимание обращают на себя некоторые из утвари: 1) два напрестольных осьмиконечных сребропозлащенных креста, обнизанных крупным жемчугом: один из крестов (около 8 вершков длины и 4 ½ вершка ширины), весом 2 фунта без 18 золотников, употребляемый в праздник Святой Пасхи, имеет следующие резные надписи, на лицевой стороне: «Лета 7190 (то есть 1682 года {f} ) декемврия построися сей честный крест ко храму Воскресения Христова зовому на Дебре подаянием приходских людей за повелением Антипы Павлова, тщанием иеродиакона Афанасия, Чудова монастыря что на Москве»; на обратной стороне надпись: «Мощи Андрея Первозваннаго, пр. Даниила, ап. Тита, св. Василия Великаго, муч. Пантелеимона, муч. Евстафия Плакиды, архидиакона Стефана, муч. Феодора Стратилата, царя Константина, муч. Христофора, муч. Меркурия, муч. Феодосии, муч. Анастасия Персскаго и части дробныя многих святых. Мощи зде присутствующия храма Благовещения Пресвятыя Богородицы»; наверху надпись: «Духовник государев протопресвитер Никита Васильев преложил»; другой же крест, украшенный сверх жемчуга четырьмя драгоценными камнями, имеет надпись на обратной стороне: «Лето 7153 (то есть 1645 года) июля в 24 день положен сей крест по рабе Божием Кирилле в дом боголепнаго Воскресения Христова»; 2) четыре древних потира, из коих два серебряные; один из этих, весом 1 фунт 17 золотников, имеет чашу снаружи отбеленную, а внутри вызолоченную; на поддонке его вычеканены различные цвета, а также год его устройства 1552; потир украшен по рукояти четырьмя изумрудами и двумя яхонтами; ручка сделана яблоком; вверху и внизу колонки; нижняя часть окаймлена изящной мелкой ажурной работы решеткой в три яруса; другой потир серебряный, весом 1 фунт 7 золотников, с разными священными изображениями вверху и внизу, имеет на поддонке чеканную надпись: «Построен сей сосуд (с. 14) к церкви Воскресения Христова что на Дебре на Костроме тщанием той же церкви прихожанина Афанасия Васильева Исакова и всех людей приходских лета 7233» (1725 год); остальные же два потира – оловянные, без означения года их устройства; 3) древний, с великим искусством вышитый воздух; 4) три древних дискоса, из коих один серебряный, а два оловянные; на одном из последних вычеканены слова: «Се Агнец Божий, вземляй грехи мира» и изображения Иисуса Христа, лежащего в потире, Святого Духа в виде голубя, по сторонам двух ангелов; 5) три звездицы, из коих одна серебряная, а остальные медные; 6) два старинных же ковчега, из коих один медный посеребренный, а другой оловянный; 7) старинное массивное, весом 3 фунта 57 золотников, кадило серебряное вызолоченное, с разными чеканными цветочками, довольно оригинальной формы. Из богослужебных книг разных времен здесь наиболее достопримечательны два евангелия, из коих одно, в четверть листа, напечатано в Кутейне в 1651 году, а другое лицевое, в малый лист, конца XVII века; еще «Требник Петра Могилы» издания 1646 года и некоторые другие старопечатные богослужебные (Минея, Ирмологи, Октоихи, Апостол, Пролог) книги XVII (второй половины) и XVIII веков.

 

[Авторские подстрочные примечания:]

(с. 4)

  1. В 1899 году сгорела деревянная церковь в селе Хороброво, сооруженная еще в 1650 году.

(с. 5)

  1. Из ученых археологов граф А. А. Бобринский высказал на Ярославском археологическом съезде еще предположение, что львы в орнаменте, всего вероятнее, восточно-грузинского происхождения.

(с. 6)

  1. Такой же стиль имеет, вероятно, впоследствии же устроенная по западной и северной сторонам церкви ограда: на каменном светло-коричневом фундаменте железная решетка разделена столбиками в виде ваз с гранями, в которых чередуются розовый и зеленый цвета; но несомненно, что с восточной стороны каменная же обыкновенная с железными решетками ограда сделана в 1878 году.
  2. «Путевые заметки о памятниках древне-русского церковного зодчества», И.А. Шлякова, 17—18 стр., 1887 год, Ярославль.
  3. Но охраняли, очевидно, недостаточно, как это подтверждается тем, что на внутренней стороне папертных наружных стен Воскресенского храма совершенно не могла сохраниться древняя фресковая живопись, почему впоследствии заменена масляной.

(с. 7)

  1. Выступы из алтарей и входов, пристроенные к Воскресенскому храму со всех сторон, дают ему вид креста, лежащего в основании этого святилища.

(с. 9)

  1. Рисунок этот костромскими иконописцами (XVII века) заимствован из находившегося тогда в большом употреблении «Подлинника» Антониева Сийского монастыря.
  2. Она — также по типу Сийского подлинника, но с некоторыми отличиями в изображении ангелов, показывающими свободное отношение иконописца к образцу. Ср. 203 рисунок в книге Н.В. Покровского «Очерки памятников христианской иконографии и искусства». 2-е издание, 1900 год, Петербург.
  3. Такую же отделку имеют врата в паперти как с южной стороны для входа в Воскресенский храм, так и с северной для входа в Трехсвятительский придел.

(с. 10)

  1. «Да и наличники окон переделаны вновь, а подвышенная новейшая крыша на паперти перекрыла ниспадавшие от оконных колонок серьги-гирьки» (Шляков, 18 стр.).

 

{Примечания редактора — в фигурных скобках:}

а. Здесь автор указывает годы великого княжения Василия Ярославича.

b. Имеется в виду первый Костромской кремль, располагавшийся в XIII—XV веках близ места впадения реки Сулы в Волгу.

с. Правильно закомары; ложная (не повторяющая внутренней формы свода) закомара называется кокошником.

d. Имеется в виду Сергиевский храм лавры.

е. То есть двунадесятых праздников.

f. Здесь автор допускает неточность. Так как до петровских реформ новый год начинался с 1 сентября, а не с 1 января, декабрь 7190 года «от сотворения мира» соответствует декабрю 1681, а не 1682 года от Рождества Христова.

 

  

От редактора

Опубликованная в «Костромских епархиальных ведомостях» редакция очерка завершалась текстом о Знаменской церкви, составляющей единый ансамбль с Воскресенским храмом (ныне собором). Посколько в отдельном издании очерка этот фрагмент отсутствует, приводим его здесь по тексту журнального варианта.

  

(Костромские епархиальные ведомости, 1902, приложение к неофициальной части №№ 4, 5; с. 17—19) 

(с. 17)

В описанном Воскресенском храме как холодном, не приспособленном к отоплению, богослужение совершается лишь полгода, большей частью от апреля по сентябрь; в остальные же месяцы оно совершается в теплой каменной церкви, находящейся в 18 саженях от летнего храма в одной же ограде. Церковь эта устроена во имя Знамения Божией Матери и святого великомученика Георгия Победоносца и совершенно неизвестно, когда и кем, вероятно в конце XVII века взамен упоминаемой в писцовых книгах деревянной церкви во имя великомученика Георгия. Она имеет вид корабля с одной большой главой, осьмигранной с тремя пилястрами на каждой грани; снаружи окрашена в бледно-розовый цвет. Своды этого храма поддерживаются внутри двумя каменными столбами. Иконостас с 1876 года новый дубовый, хорошей столярной работы, с десятью полуколоннами в один ярус, украшен вызолоченной резьбой. Стены храма во многих местах проложены внутри крупным булыжником, который облицован кирпичом; они в 1891 году разделаны внутри церкви под мрамор и украшены, как и купол церкви, иконными клеймами нового письма. Так как Знаменская церковь довольно невысока, то живопись и иконостас от копоти и пыли часто нуждаются в промывке, отчистке и отполировке. Пол в церкви, паперти и во входах выстлан квадратными путиловскими плитами. Церковь эта особенно в 1888—1889 годах подверглась большой переделке, когда, кроме возобновления стенной живописи и цементной заделки щелей на сводах, увеличено в высоту алтарное помещение, для чего из-под основного свода раскрыт тайник разборкой нижнего свода над алтарем; для большего же освещения здесь пробиты окна в северной и южной стенах. С целью увеличить тесное изначала помещение в Знаменской церкви, паперть [11] и сторожка близ входа в храм уничтожены и обращены в самую церковь, для чего двери, ведущие в последнюю, разделаны в арку, а вход устроен из средней паперти; сторожка же выстроена новая каменная на погосте между обоими храмами [12].

(с. 18)

В боковой пристройке к средине северной стороны Знаменского храма издавна существовал небольшой придел во имя святых бессребренников Космы и Дамиана и святого Прокопия Устюжского. С 1802 года он помещается уже в массивной главе этой церкви, куда проникнуть возможно не иначе, как вновь устроенным снаружи в южной стене входом на колокольню, и отсюда пройдя из ее полуяруса с западной стороны открытым деревянным с перилами переходом над коньком крыши Знаменского храма. Придел здесь очень небольшой, поместительный лишь для 20—25 человек, но светлый при девяти окнах. Предалтарный иконостас столярный, полукруглый против престола, в один ярус с двумя рядами икон, украшен шестью вызолоченными колоннами, резьбой и карнизом. Церковь уже по своему положению круглая и холодная; пол деревянный. В ней богослужение совершается лишь летом в храмовые праздники. В приделе привлекают к себе взоры археологов обе старинного письма храмовые иконы святых с изображением их деяний и чудес; также многие находящиеся на простенках в церкви и алтаре древние иконы письма от половины XVII по XVIII век, перенесенные сюда из Воскресенского храма, и еще в алтаре, над горним местом, заимствованная в период XVI—XVII веков из западных источников икона «Коронование Божией Матери» с надписью: «Изображение от Бога Отца благословения Единородным Его Сыном Иисусом Христом коронования и Духом Святым осенения Чистыя Девы Марии Богородицы», а под ней внизу надпись: «Аще бо и Три Сия Едино начальствует Божество».

Наконец, нельзя не сказать несколько слов и о каменной колокольне, устроенной в связи с Знаменским храмом в 1802 году взамен древней звонницы, которая находилась вблизи святых врат с правой стороны при вступлении в Воскресенский храм. Колокольня эта довольно величественная и красивая фасадом, в четыре яруса; ныне имеет бледно-розовую (с. 19) окраску. В нижнем ярусе с трех сторон по сторонам входов имеется по 4 пилястры, а во втором и третьем ярусах по 4 колонны, причем между первым и вторым ярусами полуярус с четырьмя на все стороны полукруглыми арками; в четвертом ярусе 6 продолговатых окон, а по сторонам их по 4 пилястры. В третьем ярусе колокольни помещается одиннадцать колоколов, из коих по древности своей заслуживают особого упоминания: 1) колокол весом 8 пуд 12 гривенок, очень благозвучный, имеющий в верхней своей части вылитые: а) на первой строке большими буквами слова: «В Дублинский стан в село Никольское к Благовещению Пресвятыя Богородицы великому чудотворце Николе», и б) во второй строке мелкими косыми буквами: «Лета 7121 (то есть 1613 года) маия 8 день к Воскресенью Христову на Дебрю поставил Василей с братиею Афанасьевы, дети Белогубовы по своих родителей и за свое здравие», и 2) вседневный колокол, без означения веса, с вылитыми словами: «Лит на Костроме к церкви Воскресенья Христова на Дебре лета 7181» (то есть 1673 года); в средине этого колокола на двух сторонах вылит двуглавый орел, чем дается некоторое основание считать колокол даром царя Алексия Михайловича.

 

[Авторские подстрочные примечания:]

(с. 17)

  1. Она дотоле имела четыре входа, а именно: на восток вход в церковь, на запад вход под колокольню, на север вход в каменную сторожку и на юг вход на колокольню.
  2. В Знаменском храме в ряду святых икон и утвари обращает на себя внимание пожертвованный в 1890 году А.В. Стоюниным запрестольный кипарисовый из Иерусалима крест (в меру креста (с. 18) 5 аршин высоты и 3 ширины, водруженного в храме на Голгофе) с распятым Спасителем и предстоящими Богоматерью и святым Иоанном Богословом в серебряных венцах, написанными во весь рост тоже на кипарисовых досках; в кресте в особых ковчегах вложены два камня: один от Гроба Господня, а другой с места распятия Иисуса Христа. Нельзя не упомянуть и о весьма драгоценной и изящной по резьбе и отделке плащанице, составляющей дар Стоюниных.